Майкл Скэнлэн: «У каждого в Беларуси должна быть уверенность, что он участвует в честных выборах лидера»

• 26.10.2009, 18:18

Временный поверенный в делах США Майкл Скэнлэн считает, что реальная либерализация избирательного законодательства – сегодня «самая главная вещь» для Беларуси.

Мы публикуем выдержки из интервью, которое американский дипломат дал «Народной воле».

— Господин Временный поверенный! Я бы хотела поговорить с вами не о политике, а просто о жизни. Но сначала разрешите все-таки задать несколько вопросов о насущных проблемах белорусско-американских отношений. Скажите, как идут переговоры о снятии санкций с предприятий концерна «Белнефтехим»?

— Лучшим ответом на этот вопрос будет сказать, что процесс переговоров продолжается. Решение будет приниматься в конце ноября, и было бы неправильным заранее делать какие-то выводы. Я думаю, всем ясно, в том числе и белорусскому правительству, что привело к санкциям. А именно: проблемы в области прав человека и проведении выборов. Поэтому и решение об отмене санкций будет приниматься в зависимости от того, что в действительности будет происходить в этих областях от настоящего момента и до конца ноября. То есть реальность будет диктовать, какое решение примут Соединенные Штаты.

— Кризис повлиял на все области жизни. В этой связи сокращают ли США программы помощи демократическим силам и что является приоритетом в этой помощи?

— Администрация Обамы осталась верна традиции, заложенной предыдущей администрацией, и продолжает оказывать помощь демократическим силам. Посредством программы малых грантов мы предоставляем поддержку негосударственным зарегистрированным организациям, которые занимаются социальными вопросами в рамках гражданского общества.

— Сейчас Минск и ОБСЕ совместно работают над изменением Избирательного кодекса. А что, на ваш взгляд, должно измениться в нем конкретно, чтобы вновь избранный президент Беларуси был признан мировым сообществом?

— Мы приветствуем участие белорусского правительства и политических партий в обсуждении в рамках БДИПЧ процессов по воплощению в жизнь семи предложений, сделанных БДИПЧ по изменению Избирательного кодекса. Вообще, самый простой способ ответить на ваш вопрос — процитировать высказывание президента Обамы на заседании Генеральной Ассамблеи ООН. Я бы с удовольствием прочитал всю цитату, но позвольте мне обратить внимание вот на какую ее часть: «Нет никакой иллюзии, в том числе и у нас, что демократия может быть навязана извне. Каждое общество должно искать свой путь к демократии, и ни один путь не является совершенным». Далее он сказал, что, хотя демократия и не является совершенным общественным устройством, мы привержены ее основным универсальным принципам, которые очевидны для всех. А именно: у каждого человека есть право знать правду о результатах выборов. У каждого должна быть уверенность, что он участвует в честных выборах лидера. В ходе избирательной кампании в комиссиях по подсчету голосов должны участвовать представители всех партий. Это вызывает доверие к результатам выборов независимо от того, кто их в конечном счете выиграл и сколько — 51 или 90 процентов голосов — набрал лидер. Изменение избирательного законодательства будет благоприятно и для внутриполитической жизни страны, и для ее внешнего курса. Для Беларуси, наверное, это самая главная вещь, если смотреть в будущее. Еще раз подчеркну, что мы приветствуем участие правительства и политических партий в этом процессе, а также надеемся, что он будет открытым, позрачным и полностью соответствующим стандартам ОБСЕ. Это замечательная возможность для правительства Беларуси и ее граждан сделать шаг, который еще раз подчеркнет позитивную устремленность Беларуси в сторону Европы и всего мира в качестве демократического государства.

— А теперь, если позволите, вопросы личного характера. Расскажите, в какой семье вы родились? Кто повлиял на выбор вашей профессии?

— Мои родители из Среднего Запада. Мой отец из Миннесоты, моя мать из Висконсина. У меня две сестры и один брат. Нас у родителей четверо, с разницей всего лишь в два года: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Мой отец также был дипломатом, поэтому большую часть своего детства я провел за границей: восемь лет в Польше, два года в Уругвае, а потом в течение шести лет, пока учился в школе и колледже, а мой отец работал в Югославии, я навещал его там во время каникул. Мне всегда хотелось быть дипломатом, но, перед тем как окончательно выбрать этот путь, я работал в частном секторе и в одном из управлений Конгресса США. Но все время чувствовал, что мне не хватает работы за рубежом, и в 29 лет сдал экзамен и окончательно решил свою судьбу.

Мы все любили наше детство, которое проходило за рубежом, но, повзрослев, мои братья и сестры решили реализовать свои способности в других сферах. Мой младший брат живет в Атланте, моя младшая сестра — в Вашингтоне, но вскоре переедет в Нью-Йорк, потому что меняет работу. Моя старшая сестра, к сожалению, тяжело больна. Она, наверное, была самой умной из нас, лучше всех знала русский и даже училась в Ленинграде, но в 30 лет заболела. Поскольку наши родители умерли, я посчитал заботу о ней своей обязанностью, организовал достойный уход и буду и дальше делать для сестры все возможное. Моя мать умерла в 2006 году от рака, а через год умер и мой отец. До самого конца жизни это были очень активные, жизнерадостные люди. Занимались спортом — играли в теннис. Мама вообще молодец: в 73 научилась кататься на роликах, а плавать на морских байдарках — в 75... Они с отцом оба верили, что жизнь — это непрерывное приключение. Этот дар — так вдохновенно относиться к жизни — они передали своим детям.

— Вы не боитесь рисковать? Любите чувство опасности, которое надо преодолевать?

— Нет никакого риска, если вы что-то делаете профессионально, знаете технику этого вида спорта и выполняете инструкции. Например, я все время езжу по Минску на своем велосипеде. Но всегда надеваю шлем. Это управление риском.

— Скажите, вам легко давалось изучение иностранных языков?

— Когда мы были детьми, мы с сестрой даже между собой разговаривали по-польски, потому что на польском тогда говорили наши друзья. Я помню такую смешную историю: мы жили в Познани, и моя старшая сестра стала скаутом — вариант пионера, как известно. По одной причине: скаутом была ее лучшая подруга Иоланта! Правда, потом кто-то из взрослых узнал об этом: дочь американского дипломата — и скаут! И моей сестре пришлось выйти из организации. Ей было грустно... Да, мы учили языки быстро: польский, потом, когда жили в Уругвае, испанский. Но как только ты взрослеешь — это другая история. К сожалению, я начал учить русский в возрасте 31 года, уже после того, как поступил на дипломатическую службу. Это гораздо сложнее. Я хорошо понимаю русский язык — был как-то на выходных в кинотеатре «Победа», смотрел фильм. И могу общаться на русском без всяких проблем. Но когда дело касается нюансов, деталей, все гораздо сложнее. Слава богу, люди с пониманием относятся к моим грамматическим ошибкам, потому что русская грамматика просто удивительна, логика языка очень отличается от английского. У вас есть в словах окончания, которые надо постоянно менять. Вообще, русский язык очень подвижный благодаря падежам, именно они дают больше свободы творчества. Все славянские языки обладают таким свойством.

— Как обычно вы проводите свой отпуск? Любите ли палатку, костер, рыбалку и хорошую мужскую компанию?

— С пятью человеками, работающими сейчас в посольстве, трудно найти свободное время. Поэтому я очень напряженно работаю. Прежде всего, чтобы дать моим сотрудникам возможность найти разумный баланс между работой и отдыхом. Что касается меня, то, как я уже говорил, спорт — вот замечательный способ расслабиться. А вообще, мне нравится встречаться с разными людьми, слышать конкурирующие точки зрения. Люблю путешествовать. На самом деле я даже поспорил со своим другом, кто первый побывает в 100 странах. Я лидирую в этом споре — у меня уже 66, а у него еще только 61 страна. В этом году я воспользовался тем, что август — довольно тихое время, и за две недели проехал на машине через Украину, Словакию, Венгрию, Хорватию, Черногорию, Боснию и Герцеговину. Встречался со старыми друзьями и приобретал новых — признаться, это самое приятное в путешествиях.

— В белорусскую глубинку вы еще не выезжали?

— А вот с этим проблема. Всякий раз, когда мы, дипломаты, хотим совершить поездку за пределы 40-километровой зоны от Минска, мы должны уведомлять белорусское правительство об этом за 24 часа. Так что спонтанно собраться с белорусскими друзьями, сесть в машину и куда-нибудь поехать просто так проблематично. Но тем не менее у меня уже была возможность съездить в Борисов, посмотреть замечательный футбольный матч. К сожалению, ваш клуб БАТЭ проиграл. Удалось съездить в Гродно, который мне показался очень красивым городом. Больше всего мне понравилась там пожарная башня, на которой каждый день в полдень играет трубач. Мне это напомнило Краков. Думаю, Гродно — замечательный город для развития туризма и малого бизнеса, и надеюсь, что Польша и Беларусь вскоре подпишут соглашение об упрощенном пересечении границы в рамках 50-километровой зоны, чтобы поляки и белорусы могли ездить друг к другу в гости и любоваться городами соседей.

— Скажите, часто ли вам приходится объяснять родным и близким, где находится Беларусь?

— Да, мне часто приходится это делать. Кстати, то же самое можно сказать и про Украину, где я работал раньше. Обычно люди у нас думают, что Советский Союз и Россия — одно и то же. Но в действительности у Беларуси собственная особенная история. Да, когда страна входила в Российскую империю и потом, когда она была частью Советского Союза, ее история была общей с Россией. Но если посмотреть в глубь веков, мы обнаружим, насколько Беларусь близка к Европе, насколько она была европейской страной. Когда мы смотрим на времена Великого Княжества Литовского, на религиозную терпимость и общую толерантность общества, на существование Магдебургского права, самоуправления в городах, на свободное предпринимательство и оживленную торговлю, мы понимаем, что все это делает историю Беларуси уникальной. И со временем, по-моему, все больше и больше людей в мире будут это понимать. Чем больше белорусы будут путешествовать, тем больше людей смогут узнать об их родине от них самих.

— А вы покупали уже что-нибудь из белорусских товаров в наших магазинах?

— Когда я иду за покупками, отношение к товарам у меня одинаковое, что здесь, в Минске, что в Америке, что в Украине: я ищу лучшее качество за лучшую цену. И для меня второстепенно, где товар произведен. Как и вы, я очень много работаю, чтобы иметь свою зарплату, поэтому хочу получить от товаров максимальную отдачу.

— А любимый литературный герой у вас есть?

— Американцам нравится образ человека, который добивается всего сам, делает из ничего что-то. Думаю, нас всех впечатляет возможность быть творческой личностью, иметь выбор и следовать своему выбору. Такие герои вдохновляют. Как мы говорим в Америке: «Каждый может стать президентом». И господин Обама показал это на практике, расширив это заявление на ту часть общества, которая ранее не имела таких возможностей.

— Кто из исторических государственных деятелей вашей страны вам наиболее интересен как персона?

— Теодор Рузвельт. Этот человек постоянно изобретал себя заново. Жизнь — это постоянное исследование, постоянный новый вызов. Рузвельт был человек убеждения, человек дела. У него было видение перспективы. Он основал систему национальных парков в Соединенных Штатах, уже тогда предвидя их необходимость для защиты нашей окружающей среды. Он был человеком мира. Он один из тех, кто награжден Нобелевской премией за продвижение мирных переговоров между Японией и Россией.

— И последний вопрос: вы бы воспользовались возможностью чем-то одним облагодетельствовать человечество?

— Я не настолько много думаю о своих способностях, чтобы даже представить, что у меня есть такая возможность. Но если уж вопрос задан, повторю то, о чем говорил выше: у людей должен быть выбор пробовать то, что их интересует, должна быть возможность инвестировать в самих себя и создавать себе такую жизнь, которую они хотят. Это большое благо: делать жизнь такой, какой ты хочешь, чтобы она была. Мне кажется, американское правительство делает все возможное, чтобы создать такую среду для как можно большего числа граждан, максимизировать возможность человека выбирать ту жизнь, которую он хочет иметь.

Досье «Народной Воли»

М.Скэнлэн — карьерный дипломат. В 1984 году он получил степень бакалавра в школе иностранных дел Джорджтаунского университета, а в 1989 году — степень магистра международных отношений в школе права и дипломатии университета Тафтс. М.Скэнлэн начал дипломатическую службу в 1991 году в посольстве США в Лондоне. Затем работал в Алматы, Бишкеке, Ереване, Боснии и Герцеговине, Черногории и в миссии ООН в Хорватии а также во Владивостоке. В Госдепартаменте США занимал пост специального советника по вопросам Украины, Молдовы и Беларуси в офисе координатора американской помощи странам Европы и Евразии. Последним назначением М.Скэнлэна перед приездом в Беларусь была должность главы отдела в посольстве США в Киеве.

М.Скэнлэн обладает рядом почетных наград Госдепартамента США. Владеет боснийским, сербским и русским языками. Изучает белорусский.