Евангелие от лукавого (Часть 2)
- Ирина Халип, «Новая газета»
- 6.08.2010, 10:02
Все 16 лет правления Лукашенко Россия пляшет на граблях. История большой лжи в событиях и цитатах.
Российско-белорусская информационная война вызвала странную реакцию в самой России: патриоты обрушились на Кремль с воплями: «Зато Лукашенко страну не дал разворовать, заводы сохранил и рабочие места для людей!», а либералы стали возмущаться тем, что Москва «мочит» единственного оставшегося союзника, а он вовсе не так плох, как может показаться, да и сравнивать не с кем. И тем и другим могу лишь напомнить, что, во-первых, сохранность заводов, которую теперь уже можно называть консервацией, все эти годы щедро оплачивалась Россией — вернее, дешевым газом и нефтью. А во-вторых, Лукашенко никогда не был союзником России. Давайте вспомним, как он вел игру в братство.
«Человек без веры — это страшный человек, то же самое и я».
Александр Лукашенко, 2000 год
Приход к власти в России Владимира Путина поверг Лукашенко в глубокую депрессию. Тем более что новый президент России начал настаивать на выполнении союзного договора. Именно в 2000 году были созданы Высший госсовет и Совет министров союзного государства и даже подписано соглашение о введении единой валюты. Лукашенко по инерции продолжал ездить по российским регионам и принимать у себя губернаторов. Он привык, что многочисленные соцопросы в России за последние годы почему-то упорно выводили его в первые строчки «выдающихся российских политиков». Но с приходом Путина россияне начали забывать о том, какой замечательный во всех отношениях их союзник.
И Лукашенко затормозил. На вопросы Путина о дате проведения референдума по конституционному акту отвечал уклончиво, затормозил приватизацию «Белтрансгаза», но в это время у России возникли газовые противоречия с Украиной, и «хоть плохонькому, да своему» разрешили снова не платить вовремя, хотя газ Беларусь получала по внутрироссийским ценам. Было подписано соглашение о реструктуризации долга. В 2000 году в Беларуси прошли выборы в парламент по нелегитимной Конституции, и снова из всего мира их признала только Россия. Лукашенко вновь поверил, что без него в Кремле не обойтись, раз ему так много позволяют.
«Я считаю никуда не годной систему власти в России. У них все избираются, все независимы и вряд ли будут хорошо работать».
Александр Лукашенко, 2001 год
Тема интеграции весь год звучала вяло: Лукашенко готовился к президентским выборам и отбрехивался от обвинений в причастности к похищениям и убийствам оппозиционеров. Летом начальник криминальной милиции МВД Николай Лопатик предъявил документы, свидетельствующие о причастности высшего руководства к убийствам, а начальник минского СИЗО №1 Олег Алкаев заявил, что министр внутренних дел в 1999 году изымал у него расстрельный пистолет как раз в те дни, когда исчезали люди (впрочем, «Новая» писала об этом много раз — имеющие уши, давно услышали). Россия молчала — похоже, в первый раз тогда Кремль всерьез задумался, нужен ли ему «свой сукин сын». Но в конце концов, позицию сформулировал устами Жириновского: «Если проигрывает Лукашенко, мы получаем прозападный режим в Беларуси. И американцы сюда вбросят бешеные деньги, лет за пять они подкупят все население Беларуси, лишь бы Беларусь втянуть в НАТО и поставить танки под Смоленском».
Россия — снова единственная — признала выборы, которые весь мир объявил нелегитимными.
«Даже Ленин со Сталиным не посмели раздробить Беларусь на части и превратить их в придаток России».
Александр Лукашенко, 2002 год
За поддержку и признание Россия потребовала выполнения союзного договора. Владимир Путин предложил Александру Лукашенко провести в мае 2003 года в России и Беларуси референдум по вопросам окончательного объединения, в декабре — выборы в общий парламент, а в 2004 году — выборы президента союзного государства и введение российского рубля в качестве единой валюты с единым эмиссионным центром в Москве.
Лукашенко в ответ заявил, что единая валюта может быть введена только при наличии двух эмиссионных центров — в Москве и Минске. И «Белтрансгаз» акционировать решительно отказался.
Вот тогда Владимир Путин и произнес свою историческую фразу о том, что в отношениях с Беларусью мухи должны быть отделены от котлет. А тогдашний председатель Комитета по международным делам Госдумы Дмитрий Рогозин расшифровал: «Александр Григорьевич — это муха, а белорусский народ — котлета». Александр Григорьевич после этих высказываний собрал экстренное заседание Совбеза по поводу российской угрозы. При всем при том за газ Беларусь по-прежнему платила по внутрироссийской цене: 30 долларов за тысячу кубометров.
«Белорусы — это русские, только со знаком качества».
Александр Лукашенко, 2003 год
А русские, стало быть, — это недоделанные белорусы. Именно это и стало основной позицией Александра Лукашенко к 2003 году. Многочисленные дополнения к союзному договору предусматривали введение в 2003 году безналичного российского рубля на территории союзного государства. Лукашенко отмахивался: «Если мы вводим чужую валюту, мы можем оказаться в роли подчиненного второстепенного государства. Я как глава государства боюсь этого и делаю все, чтобы это не произошло». Он, как всегда вовремя, забыл, что на всех документах стоит его подпись.
Россия настаивала на акционировании «Белтрансгаза». Первоначально стороны договорились о выплате «Газпромом» 1 млрд долларов за пакет акций. Но в 2003 году Лукашенко уперся: «Это наш товар, ни за какие долги он продаваться не будет». И назначил свою цену — 5 млрд долларов. «Газпром» ответил: в таком случае внутрироссийские цены для Беларуси заканчиваются, и с 1 января придется платить по 46,7 доллара за 1000 кубометров газа вместо прежних 30. Беларусь в ответ отказалась подписывать контракт на 2004 год.
«Хочет Путин, чтобы мы платили эти деньги, давайте будем собирать: от лекарств, от чернобыльцев, от тех, кто в окопах гнил, они, видите ли, у нас богатые. Неужели мы не соберем эти 200 миллионов долларов? Соберем! И я думаю, что мы снимем эту проблему. Нами просто перестанут манипулировать, и нас просто перестанут шантажировать. Но при этом я попрошу проинвентаризировать все договоры с Российской Федерацией».
Александр Лукашенко, 2004 год
19 февраля 2004 года «Газпром» на 20 часов полностью перекрыл поставки газа в Беларусь. К тому времени задолженность Беларуси составила 200 млн долларов, да еще и контракт не был подписан. То есть полтора месяца газ шел в Беларусь просто так, авансом. Чтобы союзники не замерзли.
Но когда стало понятно, что Лукашенко это очень даже устраивает — газ идет, а обязательств никаких, — газ был отключен. В тот день Лукашенко обвинил Путина в том, что тот осуществил террористический акт против белорусского народа. Договор Беларусь все-таки подписала, но Россию величать другом и союзником перестала. И закрыла корпункт ВГТРК в Беларуси, лишив журналистов аккредитации. О конституционном акте, единой валюте и вообще союзе уже никто не говорил.
Но осенью, когда Лукашенко провел очередной мошеннический референдум и снова изменил Конституцию, упразднив ограничение президентских сроков, Россия, в отличие от Запада, признала его результаты. Любовь к своим сукиным детям — это, похоже, болезнь.
«Если бы я сегодня согласился на включение Беларуси в состав России, уверяю вас, здесь бы было похлеще, чем в Чечне».
Александр Лукашенко, 2005 год
Закончились «цветные революции» в Украине, Грузии и Кыргызстане, а в Беларуси шел предвыборный год. Увидев, как болезненно реагирует Россия на то, что происходило в Киеве, Тбилиси и Бишкеке, Лукашенко понял: вот он, еще один счастливый билетик! Не поддержит Кремль союзничка — будет ему еще один майдан. Чувствовал он себя уверенно, как никогда. Щедро раздавал интервью и всем рассказывал, что союзное государство невозможно в принципе, потому что у России искаженный взгляд: она предлагает или войти в ее состав (и тогда будет Чечня), или объединяться по принципу Евросоюза (тоже не подходит, потому что это шаг назад).
15 декабря Лукашенко и Путин встретились в Сочи. А на следующий день в Беларуси были объявлены президентские выборы — их назначили на 19 марта 2006 года. «Газпром» и белорусское правительство подписали договор на 2006 год — без всяких проблем и повышения цен. За отсутствие революции Москва была готова заплатить. И, конечно, за щедрые обещания: «Придут националисты и вступят в НАТО, а если поддержите меня, то никакого НАТО не будет».
«Я поручил премьер-министру связаться с правительством России и сказать: мы в землянки пойдем, но на шантаж не поддадимся!»
Александр Лукашенко, 2006 год
Россия оплатила выборы Лукашенко. И, конечно, признала их — снова в одиночестве. Лукашенко сделал вид, что так оно и должно быть, потому что других союзников у России все равно не осталось. Россия напомнила об обязательствах по продаже «Белтрансгаза». И согласилась на белорусские условия: 50-процентный пакет акций «Газпром» покупает за 2,5 млрд долларов. Правда, очередное повышение цены на газ на 2007 год (до 100 долларов за тысячу кубометров) Лукашенко воспринял как удар ножа. Сразу же повысил цены на транзит газа вдвое, пригрозил, что уйдет в землянки вместе с народом, но на всякий случай напомнил, что если с Запада на Россию пойдут танки, «мы умирать здесь будем за Россию, и наш народ должен быть к этому готов».
«Россия хотела бы приватизировать не только отдельные предприятия, которые мы в середине 90-х годов поднимали за счет нашего благосостояния. Они хотели бы прихватизировать всю страну!»
Александр Лукашенко, 2007 год
В 2007 году США ввели санкции против белорусского государственного концерна «Белнефтехим» и его дочерних предприятий. А Россия выделила Беларуси кредит 1,5 млрд долларов. При этом первые полгода Беларусь оплачивала газ по прежней цене, хотя контракт был подписан еще в декабре (в этом году ситуация повторилась). Когда спустя полгода долг достиг 450 млн долларов, «Газпром» пригрозил сокращением поставок на 45% с 3 августа. Долг Беларусь погасила (это было еще до введения 100-процентных экспортных пошлин на нефть, и за счет прибыли от продажи нефтепродуктов можно было расплачиваться хоть авансом, просто денег было жалко), но Лукашенко до конца года обвинял Кремль в желании уничтожить белорусский суверенитет.
«Я дружбой с русскими не торгую!»
Александр Лукашенко, 2008 год
После российско-грузинской войны Лукашенко восторженно высказался по поводу действий России («это было сделано очень аккуратно и красиво»), встретился с Кокойты и Багапшем и пообещал скорое признание Южной Осетии и Абхазии. Спустя полгода МИД Беларуси обратится к гражданам с просьбой соблюдать территориальную целостность Грузии и не посещать оккупированные территории.
«Вы что, считаете, что 10 миллионов человек, которые сегодня стоят щитом перед Москвой, — это что, бесплатно? Это не имеет цены!»
Александр Лукашенко, 2009 год
В прошлом году всем окончательно стало ясно: точка невозврата пройдена, и союзное государство существует только в воображении Пал Палыча Бородина. 28 мая Россия отказала Беларуси в очередном кредите в полмиллиарда долларов, а министр финансов Алексей Кудрин объявил белорусскую экономику неплатежеспособной. 8 июня началась приснопамятная «молочная война», а до того — «сахарная» и «комбайновая». Лукашенко дважды отвергал приглашения Дмитрия Медведева приехать в Москву, зато выпросил кредит у МВФ и вступил вместе со страной в «Восточное партнерство». Союзное государство закончилось, всем спасибо.
«Извините, когда нас начинают унижать не то котлетами, не то колбасой, маслом и блинами — мы это воспринимаем как оскорбление белорусского народа. Так не подобает вести себя президенту, в том числе соседнего союзного государства».
Александр Лукашенко, 2010 год
Итак, теперешняя газовая война — уже пятая по счету. А уж информационным несть числа. То есть если изучить российско-белорусские отношения хронологически, то получается, что мы уже 16 лет находимся в состоянии «холодной войны», время от времени прерываемой воплями о славянском братстве и готовности умереть за союзника. Все 16 лет Россия пляшет на граблях, не находя времени на свинцовые примочки для новых синяков, а Лукашенко спокойно «мочит» союзника за его же счет. По подсчетам экономистов, за прошедшие годы Россия потратила на поддержание белорусской экономики 35 млрд долларов — за счет собственных налогоплательщиков. А налогоплательщики тем временем говорят: вот молодец Лукашенко, сохранил промышленность, не отдал страну на разграбление олигархам!
«Белорусское экономическое чудо» много лет держалось на халявных российских газе и нефти. Взамен Россия получала горячие заверения в вечной любви. Нет халявы — нет любви. Все очень просто. Если Александр III утверждал, что у России два союзника — армия и флот, то у нынешней России, получается, тоже два союзника — нефть и газ.
В середине августа на канале НТВ должен выйти «Крестный батька-3». В двух предыдущих фильмах, объявивших информационную войну, все факты были правильны, но вот название некорректное: в Беларуси Лукашенко «батькой» уже давно не называют. С тех самых пор, как лидер оппозиции Геннадий Карпенко, умерший при странных обстоятельствах в 1999 году, поставил ему диагноз: «бешенство батьки».
Ирина Халип, «Новая газета»