Липкович рассказал о тайнах милицейского кабинета
- 6.05.2011, 9:47
«Я уже дома, так что пишу краткое содержание предыдущих серий»...
Известный блогер Евгений Липкович, на которого настолько обиделся председатель Союза писателей Николай Чергинец, что написал заявление в милицию, рассказал о своем походе в Первомайский РУВД. Напомним, что Липкович недавно сжег книги Чергинца, что, судя по всему, и стало причиной обращения писателя-милиционера за помощью к коллегам.
«В 9-00 утра в дверь позвонили двое, представились участковыми с целью вручения повестки. Было предложено два сценария:
1. Придти в 16-00 в участок.
2. Пойти немедленно.
Пошёл по второму варианту.
В Первомайском РОВД было холодно.
Против меня выступило три человека - майор и два участковых лейтенанта. Один косил под хорошего, майор - под плохого, а третий вообще исчез.
Майор сразу заявил, что есть заявление от «уважаемого» человека. И тут все началось. Мы долго препирались вокруг термина «уважаемый», хоть можно было и поспорить насчет «человека».
Показали следующие доки
1. Заявление Чергинца, в котором он указал мой домашний адрес.
(На вопрос, откуда Чергинец мог взять мой домашний адрес, внятного ответа получено не было)
Чергинец утверждал, что я всячески в его адрес порочу и жгу. И именно из-за того, что он является председателем общественного совета по нравственности, в который входят представители разных религиозных конфессий и еще 40 чел.
2. Распечатки моих интервью, статей обо мне и блогов (не моих) с фотографиями годичной давности, фотожабами периода моей избирательной компании, и фотографиями свежими.
Мне было сказано, что эти распечатки предоставлены Чергинцом.
3. Опрос Чергинца мне показан не был.
Несколько удивительных вещей, которые мне пытались втереть
1. Если меня приглашают на беседу, значит, я должен идти.
2. Я категорически отказался давать номер своего мобильного телефона, чем вызвал скандал.
3. Майор хотел опросить мою десятилетнюю дочь и даже демонстративно вышел из кабинета, якобы за ней в школу.
Они довольно сильно наседали, тыкая в распечатки фотографий, чтобы получить объяснения, что произошло в Севастопольском парке 19 марта. И я объяснил, как сумел.
Книгу Чергинца «Тайна овального кабинета» купил заранее.
На уточняющий вопрос пояснил.
- В той самой сети интернет, где вы взяли так много материала обо мне, было размещено много отрывков из книги Чергинца «Тайна овального кабинета» содержащих элементы эротики и порнографии. Соответствующие государственные органы по собственной инициативе должны были давно провести экспертизу книги. Я купил «Тайны овального кабинета» и убедился, что элементы порнографии и эротики там имеются. После чего я решил ее уничтожить, т.к. государственные органы бездействовали. 19 марта выйдя в Севастопольский парк сжег ее в коробке.
Кто фотографировал - не знаю, людей, которые подошли и смотрели - тоже не знаю. За достоверность фотографий и время съемки не ручаюсь. Особо хочу подчеркнуть, что моя дочь находилась в метрах пятидесяти от того, что я делал, и подошла позже.
Председателя Общественного Совета по нравственности Николая Чергинца лично не знаю.
На уточняющий вопрос «Против книг Есенина вы протестовать не собираетесь?», возразил, что Есенин о минетах стихов не писал.
Вот собственно и все.
Майор вернулся в кабинет и заявил, что на счет опроса дочери он погорячился.
Жена отказалась беседовать и давать объяснения и показания против мужа.
Скорее всего будут вменять не статью 9.3 КоАП, а 15.58 КоАП.
Статья 15.58. Разжигание костров в запрещенных местах
Разжигание костров в запрещенных местах - влечет предупреждение или наложение штрафа в размере до двенадцати базовых величин.
Я знаю, что мог отказаться от показаний, но в виду общественной значимости происходящего пошёл на беседу сознательно, с высоко поднятой головой».