Правозащитники: В Беларуси появился еще один политзаключенный
- 7.12.2015, 21:03
Белорусские правозащитные организации признали политическим заключенным Михаила Жемчужного, основателя ныне закрытого учреждения «Платформа инавейшн».
«Платформа инавейшн» занималась вопросами нарушения прав людей, находящихся в местах лишения свободы. Соответствующее заявление опубликовано 7 декабря на правозащитном сайте ПЦ «Вясна».
Под текстом документа подписались председатель ликвидированного властями правозащитного центра «Вясна» Алесь Беляцкий, председатель Белорусского Хельсинкского комитета Олег Гулак, председатель правления Центра правовой трансформации (Lawtrend) Елена Тонкачева, руководитель комитета помощи репрессированным «Солидарность» Инна Кулей, руководитель Белорусского документационного центра Раиса Михайловская, президент Белорусского дома прав человека имени Бориса Звозскова Татьяна Ревяко и экс-председатель Белорусского ассоциации журналистов Жанна Литвина. Приводим текст заявления полностью:
- Приговором судебной коллегии по уголовным делам Витебского областного суда от 10.07.2015 с учётом изменений, внесённых в приговор судебной коллегией Верховного Суда Республики Беларусь от 23.10.2015, Жемчужный Михаил Игоревич, 1955 года рождения, проживающий в г. Витебске, был признан виновным в совершении преступлений по ч. 5 ст. 16. ч.1 ст. 375, ч.1 и ч.2 ст. 376, ч. 1 и ч. 2 ст. 431 УК Республики Беларусь и приговорён к 6 годам и 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии в условиях строгого режима с лишением права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных обязанностей.
В соответствии с приговором суда, Жемчужный М.И. был признан виновным в подстрекательстве к умышленному разглашению иных сведений, составляющих служебную тайну, лицом, имеющим (имевшим) доступ к этим сведениям; незаконном приобретении в целях сбыта и сбыте специального технического средства, предназначенного для негласного получения информации; незаконном приобретении в целях сбыта и сбыте специального технического средства, предназначенного для негласного получения информации, совершённого повторно; дачу взятки; дачу взятки повторно.
По указанным статьям, квалифицированы следующие действия Жемчужного М.И.:
на протяжении 2013 -2014 гг., получив согласие сотрудника органов внутренних дел (старшего инспектора - дежурного медицинского вытрезвителя УВД Витебского облисполкома), Жемчужный М.И. получал служебные документы с информацией, которая, по мнению Жемчужного М.И., представляла общественный интерес: сведения о возбуждённых уголовных делах в отношении должностных лиц, сводка за 2012 г. и 2013 г. о происшествиях с участием сотрудников правоохранительных органов, спецдонесение по факту скоропостижной смерти гражданина Куделко в ИВС УВД Витебского облисполкома, Приказ МВД «Об отдельных аспектах работы с кадрами в МВД». Данные документы передавались Жемчужным в правозащитное учреждение «Платформа».
По утверждению обвинения, за предоставление такой информации Жемчужный М.И. передавал сотруднику органов внутренних дел денежные средства. Также, по утверждению следствия, Жемчужный М.И. передал данному сотруднику специальные технические средства, предназначенные для негласного получения информации.
Из материалов уголовного дела следует, что все инкриминируемые Жемчужному М.И. эпизоды противоправной деятельности совершались им в рамках продолжаемого оперативного эксперимента, состоявшего из четырёх этапов, под контролем УКГБ по Витебской области, окончательной целью которого было выявление его связей с иностранными гражданами. При этом совершение Жемчужным М.И. отдельных противоправных действий в обстановке, максимально приближенной к реальности, не пресекалось органом, осуществлявшим оперативно-розыскную деятельность, давая возможность обвиняемому довести их до конца с целью выявления его каналов связи и проверки его на причастность к совершению более тяжкого преступления, предусмотренного ст. 358 УК (шпионаж).
Мы не исключаем, что возможное противоправное поведение Жемчужного могло стать результатом провокации преступления - подстрекательства, склонения, побуждения в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий.
В данной ситуации трудно себе представить, что, провоцируя Жемчужного М.И. к совершению более тяжкого преступления, предусмотренного ст. 358 УК (шпионаж), давая возможность довести его действия до конца, ему передавались реальные документы, содержащие такую тайну.
Очевидно и то, что вместо профилактики противоправных намерений, в рамках незаконно длящегося оперативного эксперимента с помощью провокатора – сотрудника органов внутренних дел, совершавшего инициативные действия, Жемчужного вовлекали во все новые эпизоды преступной деятельности с целью искусственного создания доказательств.
Своевременное пресечение противоправной, по мнению КГБ, деятельности Жемчужного позволило бы существенно снизить степень общественной опасности вменённых ему деяний и назначить ему гораздо более мягкое наказание. Обоснование продолжения оперативного эксперимента интересами раскрытия преступления против государства (шпионажа) не выдерживает критики, поскольку не основано на убедительных предположениях о наличии намерений у Жемчужного осуществлять такую деятельность. Однако такие действия КГБ вполне укладываются по смыслу в проводимую Комитетом государственной безопасности в 2012-2014 годах серию резонансных задержаний и обвинений в измене государству (А.Гайдукова, А.Алесина, В.Лазаря), которые не закончились вынесением соответствующих обвинительных приговоров, но в значительной степени преследовали цель повышения роли и значимости КГБ в государстве неприемлемыми в демократическом обществе методами.
Мотивами деятельности Жемчужного М.И не являлись корысть либо получение каких-либо иных выгод. Его действия мотивировались неправильно понятыми интересами правозащиты. Контакты с оперативными сотрудниками для незаконных целей и незаконными методами всегда осуждались правозащитным сообществом.
В соответствии с Международным Пактом о гражданских и политических правах, каждый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Печать и публика могут не допускаться на все судебное разбирательство или часть его по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе или когда того требуют интересы частной жизни сторон, или — в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, — при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия.
При оценке справедливости судебного разбирательства необходимо исходить и из оценки способов получения доказательств. Принцип справедливости суда требует не только соответствия действий правоохранительных органов национальному законодательству, но также затрагивает качество закона, требуя от него соответствия принципу верховенства права.
По данному делу нарушалось право М.Жемчужного на защиту: мерой воздействия на адвоката – защитника М.Жемчужного стало предупреждение об уголовной ответственности за разглашение данных предварительного расследования. Данная мера, чрезмерно широко применяемая на практике, серьезно ограничивает возможности адвоката отстаивать интересы своего подзащитного.
Предварительное расследование и судебное разбирательство были полностью закрытыми и непрозрачными, несмотря на повышенный интерес к данному делу со стороны общественности и средств массовой информации. При этом компетентными органами не было дано никакого обоснования необходимости рассмотрения дела в закрытом судебном заседании. Упоминания о секретном характере некоторых документов давали суду право провести лишь часть разбирательства в закрытом режиме для оглашения содержания этих документов. Результатом закрытого разбирательства стало сокрытие от общественности сомнительных методов правоохранительной деятельности публичных органов.
В связи с этим представители правозащитных организаций приходят к следующему выводу: осуждение Михаила Жемчужного является необоснованным и политически мотивированным.
Понимая под политическими мотивами реальные основания неприемлемых в демократическом обществе действий или бездействия правоохранительных и судебных органов, иных субъектов властных полномочий, направленных, в том числе, на достижение цели упрочение либо удержание власти субъектами властных полномочий, считаем, что лишение свободы к Михаилу Жемчужного было применено в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное Международным пактом о гражданских и политических правах; лишение свободы было основано на вменении в вину спровоцированных представителями государства, а значит – не являющихся преступными деяний, а продолжительность или условия лишения свободы явно непропорциональны правонарушению, в котором лицо было признано виновным.
Считаем необходимым требовать для Михаила Жемчужного незамедлительного пересмотра принятого в его отношении судебного приговора при соблюдении права на справедливое судебное разбирательство и устранении указанных выше факторов.