Лукашенко просил в Кремле денег, но ему не дали

• 11.12.2009, 8:50

Вчера был установлен рекорд продолжительности российско-белорусских переговоров на высшем уровне – Лукашенко и Медведев общались восемь часов. СМИ отмечают, что дискуссии в Кремле были достаточно жесткими.

Выйдя вчера в Кремле к журналистам после изнурительного восьмичасового марафона российско-белорусского саммита под названием «Высший госсовет союзного государства», президент РФ Дмитрий Медведев назвал этот «долгий рабочий день» «отражением всей полноты отношений России и Беларуси». Эти продолжительные переговоры, по словам Медведева, подтверждают «и те огромные перспективы, и те нерешенные проблемы, которыми мы с Александром Григорьевичем не покладая рук занимались последние восемь часов». Сам Лукашенко выразился несколько иначе, заметив, что все это время «мы обсуждали имеющиеся разночтения и пытались как-то сблизить позиции наших сторон». Судя по стилю построения этой фразы, попытка оказалась не слишком удачной, пишет газета «Время новостей».

Газета «Коммерсант» отмечает, что вчерашнее заседание высшего Госсовета России и Беларуси казалось почти таким же бесконечным, как и процесс строительства «союзного государства». Москва и Минск строят его десять лет, но конца этой стройке, затеянной еще в прошлом веке, не видно.

Так долго переговоры обычно продолжаются в двух случаях: или когда встретились закадычные друзья, или когда стороны ни о чем не могут договориться. Первый вариант вряд ли был уместен, хотя бы потому, что за одним столом переговоров с Александром Лукашенко помимо Дмитрия Медведева вчера присутствовал еще и премьер РФ Владимир Путин. А ему было что припомнить белорусскому правителю, который два месяца назад обвинил Путина в торможении интеграционных процессов и препятствовании военному сотрудничеству двух стран.

Выступление российского президента не добавило ясности в итоги вчерашнего госсовета. «Эти десять лет пролетели очень быстро, было много сделано, немало мы еще не сделали, но тем не менее это событие придает особую тональность нашей встрече...» -- сказал Дмитрий Медведев. О характере этой тональности российский президент обмолвился еще лишь одной фразой: «Подчас в наших дискуссиях, иногда довольно жестких, мы забывали, с чего начинали, так вот, степень нашей взаимной интеграции, она ни в какое сопоставление не идет с тем, что было десять лет назад». Медведев признал, что между ним и его белорусским коллегой состоялся «довольно эмоциональный обмен мнениями».

Что обсуждали первые пять часов

Как пишет «Время новостей», единственным указанием на то, что встреча не оказалась совсем бесплодной, стали слова Медведева о том, что «мы приняли принципиальное решение -- положительно ответить на различные обращения, касающиеся того, как будет проходить сотрудничество в нефтяной сфере». Столь витиеватая формулировка позволяет предположить, что на просьбу Минска отменить введенные Москвой в 2007 году ввозные пошлины на российскую нефть в Москве решили «положительно ответить».

Вдаваться в детали Медведев не стал. За него на условиях анонимности это сделал источник «Коммерсанта» в российской делегации. Он пояснил, что речь идет о сохранении льготного пошлинного режима при поставках российской нефти в Беларусь. «Белорусская сторона хотела бы уменьшить нынешнюю ставку. Мы же высказались за то, чтобы не поднимать ее, а сохранить на нынешнем уровне. Это и есть наша им уступка»,— сообщил собеседник.

Тем не менее Москва, как выяснил «Коммерсант», по-прежнему не настроена выдавать Минску кредиты на сумму $500 млн и 100 млрд рублей.

Не было во вчерашних заявлениях обоих лидеров никаких намеков и на такие проблемы в российско-белорусских отношениях, как продолжающееся рассмотрение руководством Беларуси вопроса о признании Южной Осетии и Абхазии. Впрочем, это не помешало Дмитрию Медведеву уверенно заявить, что «в области внешней политики на 2010--2011 годы, надеюсь, как может быть нигде, у нас будет наиболее высокая степень интеграции».

Однако вчера был также подписан договор о развитии военно-технического сотрудничества. За его сухим названием кроется беспрецедентный механизм взаимоотношений Москвы и Минска в оборонной сфере. Источники «Коммерсанта» в российской и белорусской делегациях в один голос говорили: речь идет о том, что каждая из сторон будет передавать другой вооружение и технику в той же комплектации, в какой она использует ее в собственных вооруженных силах. Вряд ли нужно пояснять, какая из сторон будет являться поставщиком вооружений, а какая — потребителем. Не случайно после переговоров глава Минобороны РФ Анатолий Сердюков получил из рук Александра Лукашенко орден Дружбы.

Что обсуждали остальные три часа

После того как были согласованы подписанные документы (на это ушло пять часов), стороны продолжили обсуждение других насущных проблем. Как выяснилось, в скрытом от посторонних глаз зале заседаний развернулась настоящая драма. Один из участников переговорных баталий, вырвавшийся из-за закрытых дверей, чтобы перевести дух, рассказал «Коммерсанту», что белорусская делегация решила не останавливаться на достигнутых договоренностях и развить успех. «Нам приходилось по десять раз объяснять коллегам из Беларуси одно и то же: Минск не может постоянно жить за счет российских субсидий, не предлагая взамен ничего, что нас интересует в их экономике»,— возмущался собеседник «Коммерсанта».

«Белорусские чиновники повели дискуссию по заранее написанному сценарию — они взрывали предметный разговор бесконечными требованиями о кредитах, льготах, послаблениях и исключениях,— сетовал кремлевский чиновник.— Эти просьбы повторялись десятки раз, из-за чего разговор приобрел рыхлый характер».

По словам источника «Коммерсанта», в переговорном азарте белорусская сторона стала высказывать совсем свежие идеи — предложив приступить к давно назревшим, с ее точки зрения, изменениям российских законов. «Прозвучала инициатива изменить наш закон о Центральном банке! Это выходит за всякие рамки! — негодовал российский переговорщик.— Я поражался нашим президенту и премьеру, которые проявили прямо-таки ангельское терпение. Мы готовы к интеграции и даже готовы нести издержки, но не можем же мы за счет этого штопать прорехи в белорусском бюджете, возникающие из-за специфической модели их экономики».