Сергей Ковалев: Лукашенко имеет прямое отношение к исчезновениям

• 20.09.2010, 9:47

Нельзя простить диктатору подозрения в убийствах и другом насилии в отношении своего народа.

Сергей Ковалев, российский правозащитник, бывший глава комиссии Парламентской ассамблеи Совета Европы по исчезновениям в Беларуси. 16 сентября 1999 года в Беларуси исчезли политик Виктор Гончар и его друг, бизнесмен Анатолий Красовский. Позже появились свидетельства, что к этому, и ряду других исчезновений причастны белорусские власти.

В годовщину исчезновения Виктора Гончара и Анатолия Красовского Сергей Ковалев был гостем «Радыё Свабода».

-- Есть ли какие-то основания уверенно говорить, что Александр Лукашенко заказал уничтожение политических оппонентов?

-- Я буду придерживаться юридической чистоты. Эта юридическая чистота состоит вот в чем. Я с полным основанием подозреваю, я подчеркиваю это слово, что это не мое категорическое утверждение, но это очень серьезное подозрение в том, что Лукашенко напрямую имеет отношение к этим исчезновениям и, скорее всего, убийствам. Трупы же не найдены, как я понимаю. Если вы спросите о моем личном мнении, я думаю, что да, слово убийца к месту. При этом я хочу подчеркнуть следующее. Что значит убийца? Упаси Боже! Я не думаю, что Александр Григорьевич Лукашенко стрелял своих жертв. Я допускаю даже, что он не был даже непосредственным заказчикам. Если речь идет о высоком уровне государственной власти, слово «убийца» может не означать совершенно непосредственное отношение к убийству. Политик создает не только атмосферу в стране, он создает, если хотите, механизмы властного произвола. И в этом смысле вполне обоснованно целый ряд российских царей назывались убийцами, да мало ли кто еще из политиков. Я бы нисколько не был против, чтобы Лукашенко подал на меня в суд за клевету, и я поучаствовал в этом процессе. Но должна быть выдержана правовая достоверность утверждения. Мое утверждение заключается в следующем. Белорусская власть заведомо причастна к исчезновениям и наиболее вероятным убийствам Гончара и Красовского. Я анализом этого вопроса занимался. Я знаю много оснований для таких, к сожалению, недоказанных подозрений.

-- В Украине после смены власти так и не доказали причастности бывшего президента Леонида Кучмы к убийству журналиста Георгия Гонгадзе. Почему, по вашему мнению, в Беларуси после смены власти можно было бы доказать виновность нынешнего главы государства?

-- В независимом суде, при пристальном и неограниченном расследовании, несомненно, да. Несомненно, да! Я исхожу из следующих простых вещей. Лично господин Лукашенко распорядился об освобождении Павличенко из-под ареста. А тот же был обвинен в тех исчезновениях этих двух оппозиционеров. Более того. Я лично разговаривал с Олегом Алкаевым. Это бывший начальник первого следственного изолятора в Минске, той тюрьмы, где исполнялись смертные приговоры. Алкаев дал очень важные показания. Он пояснил, что незадолго до похищений этих людей, у него по запросу министра, а может кого-то из его заместителей, я точно не помню, был взят на время так называемый расстрельный пистолет. Пистолет, которым выносятся смертные приговоры, мало пригоден для других целей в силу своих конструктивных особенностей. Более того, известно, что этот самый Павличенко был направлен Министерством внутренних дел в первый следственный изолятор для того, чтобы присутствовать при исполнении смертного приговора и войти во все процедуры, связанные с этой жестокой практикой палачей.

Был запрос к МВД, зачем понадобился этот пистолет. Ответ был более чем неопределенный. На самом деле эта тайна использования пистолета вызывает непонимание. С таким непониманием я и обратился к Олегу Алкаеву, который разумно сбежал из Беларуси, понимая, что он будет крайним в этом расследовании, если оно вдруг пройдет. Я спросил у Алкаева: «Скажите пожалуйста, если надо убить человека, зачем нужен именно этот пистолет? Ведь есть сколько угодно незарегистрированного оружия, ходящего по рукам на постсоветском пространстве. Ведь нет проблемы убить человека». Алкаев был абсолютно, по-моему, логичен и последователен в своем ответе. Он сказал: «Если кто-то убит из другого пистолета, он - убийца. А вот если кто-то убит из специального расстрельного пистолета, он исполнитель приговора. Да, приговора, не вынесенного судом. Приговора секретного, тайного. Он не убийца, но палач». Как полагает Алкаев, это и есть причина, по которой нужен был именно этот пистолет, за который он, Алкаев, нес ответственность. При помощи которого исполнялись смертные приговоры в Беларуси. Надо сказать, что известны еще показания генерала Лопатика, заместителя министра и начальника так называемой криминальной разведки в МВД. Это откровенные показания, в которых Лопатик высказывает вполне определенную версию похищений и убийств Гончара и Красовского. Именно Лукашенко потребовал освобождения предполагаемого исполнителя этих смертных наказаний - Павличенко из-под ареста. Который был арестован в связи как раз с этими подозрениями. Вот это те материалы, которые мне удалось собрать, когда я был в Парламентской ассамблее Совета Европы, когда я временно исполнял обязанности председателя комиссии по расследованию этих преступлений в Беларуси. А потом господин Пургуридес блестяще исполнил нашу общую миссию и написал вполне содержательный отчет об этих преступлениях.

-- Считаете ли вы, что у российских спецслужб могут быть какие-то до сих пор не обнародованные доказательства причастности белорусской власти к исчезновению политических оппонентов?

-- Это сфера чистых предположений, но они не могут не иметь важных данных, связанных с этими событиями. Российские спецслужбы просто не могут не иметь достаточно важных данных на эту тему. Иначе они не нужны. Зачем такие спецслужбы, которые ничего не знают?

-- Фильмы «Крестный батька» с обвинениями в адрес Александра Лукашенко на телеканале НТВ, в основном, использовали материалы, уже давно озвученные негосударственными медиа в Беларуси и некоторыми российскими СМИ. Чем вы считаете нынешние информационные атаки на Лукашенко - шантажом, попыткой получить от него какие-то уступки, или попыткой российских властей заменить Лукашенко на какого-то своего нового ставленника?

-- Я думаю, что Кремль очень хотел бы сменить белорусского лидера, заменив его на более сговорчивого. Я думаю, что ведется нормальная политическая интрига. Она никогда не бывает добросовестной и чистой. Эта интрига с двух сторон. Кремль чего-то хочет от Лукашенко, и Лукашенко чего-то хочет от Кремля. И тот, и другой не ограничены моральными рамками. Это на самом деле свойство «реальной политики», и эти свойства различны в разных странах. «Реальная политика» в одних странах больше, в других меньше ограничена рамками права. А есть страны, вроде нынешней России или Беларуси, где она фактически никак не ограничена. Место права в наших странах занимает властное самодурство.

-- Часть белорусской оппозиции приветствует информационные атаки российских СМИ на Лукашенко и призывает ими пользоваться. Среди других есть опасения, что это способ принудить Лукашенко к продаже белорусских предприятий или поставить в Беларуси новую марионетку - поэтому мол, надо держаться подальше от России. Какая позиция вам представляется более обоснованной?

-- Я думаю, что это не вопрос, от кого держаться подальше, а к кому - поближе. Это неверный выбор, неверная постановка вопроса. Мне представляется, что нужно держаться поближе к принципам права и подальше от принципов политических интриг. Будет это совпадать с политической позицией России или нет? Скорее всего - нет. Ведь российская власть тоже не очень склонна к праву. А белорусам какая до этого забота? Пусть они держатся права, а совсем не политических соображений: поближе к России - подальше от России. Меня это очень огорчает, потому что Запад совсем небезупречен по отношению к праву. Это очень печальное и многозначительное даже в глобальных масштабах обстоятельство. Запад готов простить Лукашенко подозрения в убийствах и многих других насильственных действиях в отношении своего народа. Убийство - это только вершина того, что происходило в Беларуси в последнее время. Поэтому Лукашенко опять въездной, Лукашенко опять не пария, с которым нельзя разговаривать. И это, с моей точки зрения, очень печально.

-- Не кажется ли вам, что Запад готов уже закрыть глаза на дела пропавших в Беларуси?

-- Запад очень прагматичный, беспринципный в своей политике. Запад, так сказать, под властью идеи постепенного и морально небезупречного прогресса в политике, кроме того, он во власти так называемой политкорректности.