Все в игре
- Андрей Колесников, «Коммерсант»
- 27.07.2012, 11:21
Как встречали белорусских спортсменов в Лондоне.
В Лондоне самолеты из Москвы приземляют в пять аэропортов, то есть во все, что тут есть.
При этом для полноценного приема олимпийцев оборудован только Хитроу. Там же, в Хитроу, аккредитуют журналистов, там же на выходе из зала прилета в пятом терминале сидит человек, играющий на рояле (а мог бы боксировать, например).
При этом я удивился, как встречали нас, нескольких в меру робких российских спортсменов и журналистов, в Гатвике. На выходе были развернуты два национальных полотнища, меж которых выставили в шеренгу десятка два детей (от пяти до пятнадцати и старше).
Правда, флаги были почти полностью зеленые. С другой стороны, других олимпийцев, кроме нас, на борту не было. Я со вздохом подумал, что организаторы, конечно, ошиблись и приняли нас за жителей какого-нибудь небольшого островного государства, какими сами тоже и являются. Что ж, не в первый раз.
Но оказалось, что так, с хлебом-солью, сотрудники белорусского посольства встречают своих спортсменов, которые должны были приземлиться на самолете из Минска через десять минут.
Вряд ли кто-нибудь еще на британской земле отнесся бы к ним с таким теплом. Дело в том, что, еще получая багаж, я узнал, что белорусскому правителю Александру Лукашенко отказано в аккредитации на Игры, несмотря на то что он президент Олимпийского комитета Беларуси.
Британские власти сослались на то, что он входит в список лиц, которым Евросоюз запретил въезд в страны, входящие в ЕС, "в связи с нарушением международных электоральных стандартов на президентских выборах в 2010 году и в связи с подавлением гражданского общества и демократической оппозиции" в дальнейшем. Запрет ЕС, с облегчением заявили британские власти, обладает юридической силой.
— Кто эти дети? — спросил я у человека, державшего одно из полотнищ.
О том, кто он сам, спрашивать не стоило. Сотрудников посольства видно издалека, что бы они ни держали в руках.
— Из Чернобыльского фонда,— пояснил он.— На лечение сюда приезжают.
Так все-таки в Великобританию пускают некоторых белорусов, подумал я, и даже приглашают. А в посольстве решили использовать их по назначению.
— А правда, что говорят, будто после того, как Александру Лукашенко запретили въезд в Англию, белорусские спортсмены могут объявить демарш и уехать с Игр прямо из аэропорта? — спросил я.
— Вряд ли,— с сомнением ответил он и спохватился.— Знаете, нам запрещено комментировать эту тему. В конце концов об отказе в аккредитации мы узнали из Twitter вашего главы НОК Александра Жукова. Может, это еще и не так!
Увы, это было так. Господин Жуков, между прочим, посочувствовал господину Лукашенко: "Спорт вне политики? А как быть с олимпийскими ценностями и традициями? Каждый школьник знает, что в Греции на время Игр заключалось перемирие".
Но Александр Лукашенко в сочувствии не нуждался. В этот день он открывал "Славянский базар" и заявил, что "Базар" и сам сможет претендовать на звание летней культурной олимпиады, а потом, разговаривая с трудящимися ОАО "Беларуськалий", добавил в сердцах: "Олимпийские игры — это не спорт, а политика. Грязная политика".
Было очевидно, что этот отказ в грубой форме задел председателя Олимпийского комитета Беларуси и он постарался сделать все, чтобы и его последующий отказ ехать на Игры выглядел так же демонстративно.
Оставалось понять, как быть белорусским спортсменам. А главное, где они? Самолет из Минска приземлился уже сорок минут назад, а ни одного спортсмена не было.
В это время белорусские чиновники негромко рассуждали о шансах команды:
— И гребля, и тяжелая атлетика, и молот...
Да, молот они метали бы со всей страстью. И за себя, и за того парня (которого не пустили в Лондон).
— Мы, кстати, флаг Беларуси подняли в Олимпийской деревне еще 22-го... Шоу было грандиозное! Началось с театрализованного представления, а потом военные британцы подняли наш флаг!
— Да,— мрачно добавил другой сотрудник,— а почему нам самим не дали поднять? Максим Мирный должен был поднимать. Почему они нам не доверяют? Мы что, в конце концов, флаг Веселого Роджера поднимали?
— И музыку в зал аэропорта не дали пронести...— добавил еще один сотрудник.
— Так никому не дают самим флаг поднимать и музыку проносить...— сказал я.— Тут уж точно нет политики.
— Между прочим, насчет Лукашенко окончательного решения не было, как мы знаем, до сих пор,— произнес первый сотрудник.— Они еще будут думать. Ну и мы тоже, конечно.
— А украинский президент сюда к ним меньше чем на сутки приезжает,— добавил еще кто-то из белорусов.
Они гордились украинским президентом, что он не собирается тут задерживаться. Больше им, похоже, гордиться было нечем.
Тут неожиданно из зала прилета вышли два казаха в парадной олимпийской форме. Опешили не только чиновники, но и дети, уже совсем было заскучавшие меж полотнищ.
— Это же наши парни должны были быть...— прошептал кто-то из белорусов.
Трагическое превращение белорусских олимпийцев в казахских, похоже, перепахало их сознание.
Тут обстановка еще больше накалилась. Из зала прилета выпорхнули десятка два девушек в розовом. Они были юны и безупречны. Белорусские чиновники перестали понимать, что происходит.
— Это рейс из Минска? — спросил я.
— Да,— подтвердила одна из девушек.
— А кто вы?!! — простонал подошедший к ним белорус.
— Черлидеры! — с вызовом ответила одна из них.
А, группа поддержки. Но где те, кого они приехали поддерживать?
— Может, велосипеды в окно багажа не проходят? — отчаянно предположил кто-то из чиновников.— Звоните им!
— О, привет,— встретил одну из Red Foxes подошедший парень.— Поехали.
Он взял ее с собой и крикнул оставшимся:
— Пока, девчонки! Найдемся!
Так их всех разберут, с тревогой подумал я. Скорее бы уж спортсмены выходили.
Между тем шел уже второй час ожидания. Очереди на паспортном контроле не было, я сам видел.
Тут я обратил внимание, как мается молодой человек в национальном белорусском убранстве с хлебом-солью в руках. Я подошел к нему.
— Эх,— мечтательно сказал он,— еще бы сальца и чесночку!.. И что бы осталось от этого хлеба...
Еще через несколько минут я увидел, как юноша аккуратно поставил хлеб-соль на пол и, присев рядом, увлекся разговором по мобильному телефону.
Последняя информация, которую я в тот день услышал о белорусских спортсменах, была такова:
Паспортный контроль прошли, в зале их нет.
Андрей Колесников, «Коммерсант»