Белорусская машина времени
- Максим Швейц, «Коммерсант»
- 19.08.2013, 9:16
Общего между сегодняшней Беларусью и БССР куда больше, чем в большинстве постсоветских государств.
Зарубежные туристические гиды часто призывают ехать в Беларусь, чтобы воспользоваться машиной времени: мол, в стране до сих пор коммунизм. Это, конечно, преувеличение, но общего между сегодняшней Беларусью и БССР куда больше, чем в большинстве постсоветских государств. В Минске сохранились, пусть с небольшими метаморфозами, многие принципы советского хозяйствования: и плановая экономика госпредприятий, и ГОСТы, и субботники, и поездки школьников и студентов на картошку.
Сейчас в Беларуси кризис, и многие руководители государства, включая самого Лукашенко, уверены, что от финансового краха страну спасут железная дисциплина на предприятиях и протекционистские меры по защите собственного рынка от импорта. Но в Минске сохранились и более явные рудименты советской эпохи.
Битва за урожай
В этом году минские преподаватели и учащиеся будут помогать в уборке урожая, сообщила пресс-секретарь управления образования Миноблисполкома Алена Поплавская: «Помощь организована в рамках акции «Уберем урожай до зернышка», которая стала традиционной для Минской области. Помогают убирать урожай и ребята в составе лагерей труда и отдыха, а также учащиеся ПТУ и средних специальных учебных заведений»
Вообще белорусские школьники и студенты регулярно помогают совхозам собирать урожай в конце лета—начале осени. В одной только Минской области сейчас существует 16 лагерей труда и отдыха, в которых занято около 250 школьников. Они работают на зерноскладах, занимаются благоустройством территорий. В месяц за такую работу платят чуть менее 2 тыс. российских рублей.
Тысячи же школьников и студентов в начале учебного года работают и вовсе бесплатно. Многие вузы до сих пор отправляют в сентябре всех студентов-первокурсников на уборку картофеля и свеклы. Считается, что это помогает новому студенческому коллективу сплотиться. Десятки тысяч студентов в университетах Витебска, Гродно и Бреста в сентябре едут на картошку, за что им платят в качестве компенсации за месяц около 1,6 тыс. руб. На сбор урожая отправляют даже студентов платных отделений. «Избежать этой обязанности нельзя. Если студент отказывается, его могут оставить работать внутри университета — парты красить. Если он отказывается даже от этого, велика вероятность, что его отчислят за неуспеваемость во время первой же сессии»,— рассказывает 18-летний студент Витебского университета Олег.
Летом по всей Беларуси работают трудовые лагеря для школьников. Таких лагерей — сотни, а заняты в них десятки тысяч школьников. В этом году, по данным Минобразования, в стране работало 37 загородных, 366 городских и около 200 палаточных и профильных трудовых лагерей. Трудиться в них могут старшеклассники с 15 до 18 лет. Родителей, желающих отправить своих детей в летние лагеря, в этом году лишили альтернативы: для детей старше 14 лет традиционные оздоровительно-курортные лагеря закрыли. Хочешь, чтобы ребенок не сидел дома,— отправляй его трудиться. Стоимость такого «отдыха» символическая: «путевка» стоит около 200 руб.
За килограмм собранной малины в этом году платили 28 российских рублей, за уборку четырех рядов капусты — 240 руб., за каждый собранный с полей килограмм клубники — 12 руб. Работают в основном ученики 9-х-11-х классов.
«У белорусских детей практически нет возможности альтернативного заработка. По действующим в стране законам они не могут даже помогать торговать родителям-предпринимателям, не могут собирать металлолом, как это было раньше, или даже ходить в лес, сдавать чернику. Хочешь карманные деньги — возможна работа только за гроши в лагерях. Правительство специально так придумало, чтобы использовать почти бесплатный труд»,— говорит источник в Министерстве образования Белоруссии.
Сами дети охотно едут «на заработки?. Кто-то рассчитывает заработать на новые кроссовки, кто-то — на дешевый мобильник, кто-то — на фотоаппарат. «А мне просто летом в Минске делать нечего, подышать воздухом негде. Так хотя бы на сигареты заработаю и в речке покупаюсь,— рассказывает десятиклассник Владимир, который ездит в такие лагеря уже третий год.— Можно еще на халяву клубники поесть, пока собираешь».
Над каждой группой школьников, собирающих малину или клубнику, всегда стоит старший бригадир. Он отмечает, во сколько каждый из них пришел на работу и сколько собрал за день. У каждого отряда есть название, как и в СССР. Только вместо «Смен» и «Колосков» некоторые из них называются «Капитал», некоторые — «Мобильная дружина».
Школьники работают не более четырех часов в день — соответствующая норма зафиксирована в законодательстве. А совершеннолетние студенты пашут и по восемь часов. Их селят в лагерях близ полей, с утра отправляют на сбор урожая, а вечером разрешают провести время у костра, с музыкой и иногда алкоголем. Кормят три раза в день.
Сельские школы до сих пор отправляют своих учащихся на уборку урожая. Обычно в сентябре-октябре школьники в глубинке учатся в день около часа — два урока по 30 минут. А потом колхозный автобус везет детей на поле, где они трудятся до четырех-пяти часов вечера. Деньги за эту работу не платят: дети работают в обмен на дешевое питание в школьной столовой в течение года. Обычно совхоз за такие услуги предоставляет школе несколько тонн картофеля и капусты в год, а ученики платят только за мясо и компот в этих обедах.
Сам Лукашенко доволен. В одном из интервью он заметил, что Беларусь сохранила «традиции советской системы образования», которую он считает лучшей в мире.
Бесплатная суббота
Перед всеми крупными государственными праздниками — 1 Мая, 9 Мая, праздником Октября, Днем независимости (3 июля) — проходят общегосударственные субботники. Участвовать в них должны все работники госпредприятий. Занимаются они главным образом уборкой, высадкой цветов, прополкой старых клумб, мытьем памятников. «Откосить» нельзя: работник идеологического отдела (есть на каждом госпредприятии и в каждой госорганизации) ведет учет пришедших на работу. Кто не явился, на первый раз получит выговор, на второй будет уволен.
Работают на таких «субботниках», как правило, целый день — с десяти утра до пяти вечера. Чиновники высокого ранга обычно приезжают всего на час. Они позируют перед корреспондентами государственных изданий (есть у каждого ведомства, каждого гор-, рай- и облисполкома) с лопатами, дают 15-минутное интервью и уезжают. А подчиненные остаются на участке. 37-летний инженер по технике безопасности одного из брестских предприятий говорит, что однажды в знак протеста ушел с субботника, после того как губернатор Константин Сумар «покрасовался перед репортерами и сбежал». Инженера едва не уволили. «Прикрыл начальник отдела, мы с ним дружим. Спасся чудом. Больше так делать не буду»,— рассказывает он.
Идеологический отдел
Любой орган власти и любое госпредприятие в Беларуси имеют отдел «государственной идеологии». Обычно в отделе работает от двух до трех сотрудников. За относительно небольшую зарплату — $300-500 — они издают стенгазету, читают региональную и республиканскую прессу, выполняют функции пресс-секретарей и занимаются организацией праздников, корпоративов предприятия или госучреждения. Они же регулярно обновляют Доску почета, на которой появляются фотографии лучших сотрудников месяца.
На площади Ленина в Бресте возле здания облисполкома висит главная областная Доска почета. Попасть на нее — большая честь: фото фигурантов за месяц увидят едва ли не все жители 300-тысячного города. Похожие памятники «самоотверженному труду» есть во всех белорусских городах, кроме Минска. Почему? В Мингорисполкоме отказываются отвечать.
Сотрудники идеологических отделов признают, что работа у них не самая прибыльная, зато спокойная. «Обычно сюда идут дети высокопоставленных чиновников, которые не хотят руки марать. Сидишь себе, плюешь в потолок, газеты читаешь, чай с печеньками кушаешь. Единственный труд, который требует времени,— речь для мэра или губернатора написать во время какого-то праздника, отчет о том, какое мнение о них в прессе, составляешь. Но там один раз придумал, а потом просто рерайтишь слегка. Так что работа не бей лежачего, а зарплата — средняя по стране»,— рассказывает о преимуществах своего труда работник идеологического отдела Мингорисполкома.
Борьба с тунеядством
Сейчас в стране острая фаза борьбы с тунеядством. Года два назад в рабочее время дэпээсники стали патрулировать улицы и спрашивать у прохожих, почему они не на службе. Если находили прогульщика, писали жалобу его руководителю. Часто такого работника увольняли. Вадима, инженера Минского тракторного завода, уволили в 2011 году после того, как наряд милиции обнаружил его в два часа дня в продовольственном магазине. «Менты отправили жалобу руководителю, тому пришлось меня уволить. Через три месяца, правда, на работу вернули. Но с тех пор я по улицам в рабочее время не хожу. Замечали, кстати, что в Минске в будние дни улицы пустынны, на них нет никого даже в центре?» — улыбается «исправившийся» работник.
Дальше — больше. Недавно премьер Михаил Мясникович заявил, что в стране, которая остро нуждается в рабочих кадрах, около 445 тыс. безработных — это 10% трудоспособного населения. Кто-то из них вывозит топливо в ЕС и «сливает» его там, кто-то давно уехал на нелегальные заработки в Россию. Год назад Лукашенко грозился тем, что семьи таких гастарбайтеров будут платить в пять раз больше «нормальных» семей за коммуналку и могут перестать рассчитывать на бесплатное образование для детей и бесплатную медицину.
Тогда эти популистские угрозы выполнять никто не стал: слишком трудно вести учет. «Как реагировать в рыночных условиях, я пока еще не знаю, но мы обязательно спросим каждого безработного, почему он не работает»,— говорил Лукашенко. Теперь в белорусском правительстве готовят законопроект о введении налога для безработных. Мясникович объяснил это так: люди не работают, не вносят вклада в развитие экономики, но пользуются социальными благами. «Ситуацию нужно исправлять. Один из способов — введение налога с неработающих»,— заявил он.
Источники в белорусском правительстве говорят, что законопроект может появиться уже в начале 2014 года, а безработных обяжут платить налог в размере 500-600 тыс. белорусских рублей — примерно 2-2,5 тыс. российских рублей — в месяц. Однако, как его предполагается взимать с тех, кто не имеет постоянного заработка, пока неизвестно.
Экс-глава правительства страны Михаил Чигирь заявил, что эта инициатива — маразм. «Такая идея появилась у правительства, поскольку есть проблемы с деньгами,— говорит он.— Но не там их надо искать. Надо создавать эффективные рабочие места».
Бывший министр труда Беларуси Александр Соснов предлагает пойти еще дальше: «Все дышат, вот пусть за это и платят. И начать нужно с тех, кто работает в правительстве. Вот с них надо больше и брать, причем в процентах от зарплаты».
Руководитель аналитического центра «Стратегия» Леонид Заико констатирует: в белорусском бюджете зреет огромная дыра, Лукашенко кредитов уже никто не дает — ни в России, ни на Западе, ни на Ближнем Востоке. «Из Китая вот президент тоже без денег приехал,— подчеркивает Заико.— А деньги в бюджет брать где-то надо. Поэтому андроповщина в Белоруссии с санкции государства будет процветать и дальше".
«Можно пойти очень далеко и отождествить нереализуемый человеческий капитал с нереализуемыми промышленными активами. Тогда давайте сначала введем налог на неиспользуемые производственные мощности, здания, сооружения, особенно в госсобственности»,— предлагает он.
Максим Швейц, «Коммерсант»