Мать самоубийцы из Жодинской тюрьмы: Его пытали противогазом, бросали дротики в спину

• 11.01.2016, 17:21

20-летний житель Солигорска Егор Протасеня хотел суицидом привлечь внимание общественности к пыткам в белорусских тюрьмах.

Мать Егора Протасени собирается посетить сына в реанимации жодинского госпиталя, где он после попытки самоубийства седьмой день не приходит в сознание. «Вчера говорили, что сын без изменений к лучшему, что положительной динамики нет», - сообщила Светлана Протасеня корреспонденту «Радыё Свабода».

В реанимации жодинского госпиталя на просьбу сообщить о состоянии здоровья Егора Протасени говорят, что эти сведения дают только близким родственникам.

В конце декабря 2015 года Егора Протасеню осудили на 14 лет заключения за распространение наркотиков. Процесс был закрытый, свидетельствовали против Егора и еще одного парня из Солигорска, который в итоге получил 11 лет заключения, оперативные сотрудники управления наркоконтроля солигорской милиции.

По данным следствия, Егор Протасеня не только распространял, но и употреблял психотропные наркотики, и на почве этой зависимости у него якобы развились психические отклонения, которые и привели к попытке суицида.

Но Светлана Протасеня в это не верит и говорит, что до ареста сына в апреле она не замечала по его поведению, что он употребляет наркотики. «Он даже не курил, а что были у него друзья и ребята, так это же нормально», - говорит мать, которая не верит, что ее сын был наркоманом, а тем более распространителем психотропов.

По словам Светланы Протасени, сын начал писать о намерении покончить жизнь самоубийством вскоре после ареста, а на встречах с матерью рассказывал о пытках, которые совершали оперативники из управления наркоконтроля.

«Надевали на него противогаз и закрывали дырку, чтобы не было чем дышать. Бросали дротики в спину. Шприц с какой-коричневой жидкостью держали около вены и угрожали уколоть, если не признается. Не говоря уже о том, как избивали», - рассказала Светлана.

По ее словам, сын во время свидания после суда сравнивал методы оперов с гестапо и говорил, что своим самоубийством хочет им отомстить, а также поможет другим осужденным по статье за наркотики. Мать пыталась сына успокоить и отговорить от суицида, а сама писала в разные инстанции, чтобы обратили внимание на настроение Егора. Светлане известно, что в тюрьме с сыном работал психолог - молодая женщина, которой якобы удалось наладить психологический контакт с Егором, но за два месяца до попытки суицида ту женщину заменил другой врач. Что там в конце концов произошло, Светлане неизвестно.

5 января женщина приехала в Жодинскую тюрьму на свидание с сыном, стала, как все родственники, в общую очередь. Два раза, как доходила очередь, в свидании ей отказывали, и только после этого к ней вышел врач, который сказал, что ее сына здесь уже нет, его отвезли в реанимацию после попытки суицида. Последнее письмо, которое, возможно, написал Егор, его матери не показывают. В тюрьме ей даже не сообщили, кто ведет проверку попытки суицида - сотрудники тюрьмы или милиционеры из других учреждений.

«В выходные я дозвонилось до исполняющего обязанности начальника тюрьмы, но он сказал, что этим делом занимаются. А кто и так ли это, или, может, опять обманули, я не знаю», - рассказала Светлана Протасеня.

По словам Протасени, администрация Жодинской тюрьмы знала о суицидальных настроениях ее сына, но продолжала держать его в одиночной камере и в итоге допустила попытку суицида. Это вызывает негодование и у гражданской активистки Ларисы Жигарь из Гродно, которая переписывалась с Егором. «Он прямо писал мне, что совершит суицид, чтобы отомстить операм. Это письмо пропустила тюремная цезуры, а действий, чтобы это предотвратить, не сделано никаких. Почему и кто за это ответит?» - спрашивает Лариса Жигарь. Вот цитата из письма, которое она получила от Егора в декабре 2012 года.

«Прошу вас после моей смерти напечатать обо мне статью и о причинах моего самоубийство, чтобы народ знал, что в нашей стране существует отдел «гестапо», и чтобы государство не смогло оставить мое самоубийство и записку без внимания.

Мое самоубийство также поможет вашей группе добиться общей вашей цели: применение УДО, замена режима, применение амнистии, ослабить статью 328, часть 3», - написал Егор Протасеня в письме Ларисе Жигарь.

Некоторые специалисты говорят, что письмо молодого человека содержит признаки психических отклонений. Так это или нет и стоит ли в случае с Егором Протасеней подозревать в доведении до самоубийства - на эти вопросы должно ответить следствие. Но дойдет ли до него дело? В Жодинской тюрьме ситуацию с попыткой суицида Егора Протасене пока не комментируют.

По словам руководителя инициативной группы по созданию объединения «Материнский движение 328» Ларисы Жигарь, случай с Егором Протасеней свидетельствует о системных нарушениях прав заключенных в делах, которые связаны с наркотиками. Лариса Жигарь сообщила, что обратилась с открытым письмом к Александру Лукашенко, требуя остановить волну пыток в отношении тех, кто осужден и кто под следствием по статье 328 Уголовного кодекса.