Импичмент по-российски
- Дарья Данилова, «Голос Америки»
- 16.10.2019, 8:17
Кого и по каким причинам отстраняют от должности в РФ.
«– Это их дело, откровенно говоря. Дело американской политической системы», – сказал премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, комментируя угрозу импичмента Дональда Трампа. Действительно, в России политическая система построена иначе.
В истории постсоветской России было две попытки импичмента. В 1993 году президент Борис Ельцин подавил первую с помощью танков. Сразу после этого была принята Конституция, которая сделала импичмент практически невозможным.
Это стало понятно после второй попытки, в 1995 году, говорит профессор Шанинки (МВШСЭН) Борис Кагарлицкий: «Она закончилась ничем: выяснилось, что у парламента просто нет соответствующих возможностей. Если парламент попробует объявить импичмент президенту, то президент просто сможет распустить парламент. В Конституции процедура прописана очень сложно. Голосование идет в несколько заходов, и между первым (инициацией голосования) и вторым (самим голосованием) президент может распустить парламент. На этом вся процедура заканчивается».
Оставить пост до окончания каденции президент России может только по собственному желанию. Не существует импичментов и на следующих уровнях власти. Региональные заксобрания тоже не могут отправить губернатора в отставку.
«Такого рычага в России нет, – объясняет Борис Кагарлицкий. – Вернее, есть один гражданин, который может отправить в отставку кого угодно. Причем это даже не президент России, а президент Путин. Если будет президент с другой фамилией, мы не знаем, какие будут рычаги и как это будет работать. Вся система отстроена вертикальным образом, чтобы защитить чиновников от граждан. Поэтому единственный механизм контроля – сверху вниз».
Речь, конечно, идет о чиновниках федерального уровня и губернаторах. Чем ниже стоит человек на властной лестнице, тем больше появляется людей и сил, которые могут лишить его насиженного места. Чем ниже ранг, тем неустойчивее положение. Поводов для отстранения от должности – немало. Зачастую громкие увольнения происходят после не менее громких выступлений.
Омбудсмен по правам ребенка Павел Астахов встретил детей, переживших трагедию на Сямозере, словами «Ну чего, как поплавали?» и перестал быть омбудсменом.
Директор департамента молодежной политики Свердловской области Ольга Глацких получила трудовую книжку после того, как на встрече с подростками заявила: «Вам государство вообще, в принципе, ничего не должно. Вам должны ваши родители. …> Государство их не просило вас рожать».
Министр труда, занятости и миграции Саратовской области Наталья Соколова заявила, что прожиточного минимума в 3500 рублей достаточно для удовлетворения «минимальных физиологических потребностей», а «макарошки всегда стоят одинаково» – и отправилась искать новую работу.
К хамству российская власть относится строго. Уволить чиновника, который кому-то публично нагрубил – самый простой способ угодить общественному мнению. Для этого хватает волны возмущений в Интернете и СМИ. Правда, скорее всего, такая волна собьет с ног мелкого чиновника. Рыбе покрупнее, да еще и с прочными связями, не страшны и мощные штормы. Но если чиновник и раньше вызывал у Кремля вопросы, а тут еще и население недовольно – это прямая дорога на выход.
В 2018 году, после пожара в торговом центре «Зимняя вишня», жители Кемерово потребовали отставки губернатора Амана Тулеева. 73-летний Тулеев к тому моменту занимал кресло более 20 лет.
«Я думаю, в администрации президента уже давно подумывали о том, чтобы заменить Тулеева кем-то помоложе, – говорит Кагарлицкий. – Но сделать это было не так легко – Тулеев очень четко структурировал местную власть. Он выстроил все таким образом, что ему альтернативы не было. В Кемерово была построена местная тоталитарная система, достаточно закрытая даже по отношению к Кремлю. И пока не случилось большого несчастья, Кремль не мог подступиться к этой теме. А после «Зимней вишни» сама же кемеровская бюрократическая верхушка понимала, что нужно перестраиваться. Поэтому Кемерово и Москва легко нашли общий язык».
И все же Тулееву удалось удержаться в региональной власти. Сразу после досрочного прекращения полномочий он стал депутатом, а через неделю – спикером Кемеровского облсовета. Сейчас Тулеев возглавляет Кузбасский региональный институт развития профессионального образования.
Другой жертвой общественного возмущения стал губернатор Калининградской области Георгий Боос. В январе 2010, на заседании Госсовета в Кремле, он заявил, что хотел бы остаться на второй срок, если его кандидатуру поддержит президент и население. Через неделю в Калининграде состоялся самый массовый митинг в истории региона: 12 тысяч человек потребовали отставки губернатора. В августе того же года Боос не попал в список кандидатов на пост главы области.
Российские чиновники реагируют на обвинения не так, как их коллеги их западных стран. В Европе тот, на кого пали подозрения в коррупции или других недобросовестных делах, собственноручно пишет заявление об отставке. Так свои места за последние годы покинули президент Парламентской ассамблеи Совета Европы Педро Аграмунт, министр внутренних дел Франции Брюно Ле Ру, министр экономики Японии Акира Амари и премьер-министр Чехии Петр Нечас.
Российские чиновники предпочитают либо вовсе не комментировать обвинения в свой адрес, либо отмахнуться, назвав их ложью. И уж тем более никто не подумает добровольно уходить в отставку.
Так сложилось исторически, считает вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин: «В России чиновникам высокого уровня не принято самим уходить в отставку. Принято ждать, пока начальник тебя туда отправит. Это идет с советских времен, когда человек должен был работать столько, сколько прикажет Коммунистическая партия. Большая часть привилегий чиновника была связана с его работой, а уходя в отставку, он становился обычным пенсионером. Если раньше чиновники держались за привилегии, то теперь – за ресурсы. Сегодня власти распоряжаются квотами, тендерами и деньгами, и добровольно уйти в отставку – значит, потерять доступ к ним».
За последние годы вышло немало расследований об участии высокопоставленных лиц в коррупционных схемах. Такие материалы публикуют независимые СМИ и Фонд борьбы с коррупцией. Одним из самых известных стал фильм ФБК «Он вам не Димон» о дворцах, яхтах и виноградниках, которыми предположительно владеет Дмитрий Медведев. Однако на карьере Медведева фильм никак не сказался.
По словам Алексея Макаркина, компромат зачастую не вредит: «Если у чиновника находят виллу или отношения с бизнесом – тут, наоборот, действует правило «не увольнять». То есть, не идти на поводу, не стимулировать войны компроматов. Есть такой негласный принцип: компромат – это давление на власть. Считается, что если журналист это опубликовал, то он это опубликовал не сам, ему кто-то это слил. А если кто-то давит на власть, власть должна действовать противоположно. Поэтому после появления компромата чиновник скорее останется на своем посту и еще долго будет на нем находиться».
Исключением становятся случаи, когда силовики сами инициируют следственный эксперимент и передают высокопоставленным лицам меченые купюры, как это было с Никитой Белых и Алексеем Улюкаевым. Тогда, конечно, речь идет уже не о защите «своих», а о реальных уголовных сроках.
Дарья Данилова, «Голос Америки»