Оловянная свадьба

• Ирина Халип
• 12.01.2024, 19:55

Мы еще отметим.

Ровно десять лет назад, 11 января 2014 года, в старом ресторане советского вида на Партизанском проспекте праздновала свадьбу огромная, веселая, разношерстная компания. Павел Северинец женился на Ольге.

Он находился на свободе всего несколько месяцев: до октября 2013 года отбывал свою очередную «химию» - на этот раз после Площади-2010. Оля приезжала в деревню Куплин, где находилась спецкомендатура, а Паша в короткие свободные часы ездил в Пружаны на фотосессию – предложение он решил сделать в виде фотоальбома, где на каждой фотографии держит одну букву. Все эти буквы должны были сложиться в признание в любви и предложение выйти за него замуж.

С момента освобождения до свадьбы прошло три месяца. И на празднование Павел и Ольга пригласили всех бывших политзаключенных – и недавних, и первых. Вместе с женами и мужьями, разумеется. Только Марина Адамович была одна – Николай в это время четвертый год сидел в тюрьме после той же Площади-2010. Все гости говорили на одном языке, все понимали друг друга и все искренне радовались за молодоженов. Казалось, что самое страшное уже позади, и впереди Северинцев ждет только семейное счастье, а вместе с ним – победа и перемены.

Кстати, свадьба была безалкогольная по религиозным соображениям. Но был свой бутлегер. Отец жениха, замечательный журналист Константин Северинец, время от времени выводил желающих выпить за здоровье молодых из ресторана и вел к автомобилю, в багажнике которого был неофициальный бар. Гости чокались с папой жениха и возвращались за столы. Некоторые со смехом строили планы на оловянную свадьбу: говорили, что десятую годовщину принято праздновать с размахом, приглашая гостей, которые были на свадьбе. Вот на оловянную, говорили некоторые гости, мы лучше со своими фляжечками придем и под столом тихо разливать будем, чтобы на улицу в мороз не ходить. И много чего еще тогда придумывали к их оловянной свадьбе.

И вот она, оловянная. Десять лет прошло.

За эти десять лет Северинцы пережили смерть первенца Янки, рождение маленького Франтишка, множество печальных и счастливых дней - и арест Павла с последующим приговором в семь лет). На оловянную свадьбу не собирались гости с цветами и подарками. Жених временно недоступен.

А отец жениха – добрый, щедрый, талантливый Константин – не дожил до оловянной свадьбы сына. Он умер два года назад. Веселого хулиганского бутлегерства больше тоже не будет.

Я очень ясно помню ту свадьбу. Разговоры, объятия, надежды на то, что с нее, может, начнется что-то совсем новое, другое, хорошее. Выстуженный Партизанский проспект, гулкие шаги по пути к остановке, громкий смех и разговоры о будущем. Вот только дождаться из тюрьмы Николая Статкевича – и у всех все будет хорошо. Эра Водолея или как там ее, или вообще не Водолея, но все равно перемены, и на пустой вечерней улице они, эти перемены, казались не просто неизбежными, но еще и близкими. Николая Статкевича дождались – спустя полтора года после свадьбы Паши и Оли. Теперь ждем снова. И Пашу тоже ждем, и еще много тысяч ждем. И Пашин сын Франтишек ждет – ответственно, мужественно, стойко, будто ему не пять лет, а много больше.

Но теперь мы знаем, что не бывает так – вот дождемся, потом будут перемены и, наконец, победа. Нет. Это бывает только все вместе: Паша и победа, Николай и перемены, тысячи освобожденных белорусов и свободная страна. По-другому никак.

Тогда и годовщину отметим. Неважно, какую именно, - оловянную, деревянную, стеклянную, да хоть газосиликатную. Вот только гостей, подозреваю, будет значительно больше, чем десять лет назад. Такое количество не уместить ни в одно замкнутое пространство, так что отмечать придется на площади. И площадь наконец станет для Павла Северинца просто местом в городе, а не точкой отсчета очередного тюремного срока.

Ирина Халип, специально для Charter97.org