Как и почему Путин ошибался

• Тимоти Снайдер
• 13.02.2024, 17:08

Ответ историка.

В беседе с Такером Карлсоном Путин произносил фразы о прошлом. Я объясню, как Путин ошибается во всем, но для начала я должен доказать, почему он ошибается во всем. Под «как» я подразумеваю его ошибки в отношении прошлых событий. Под «почему» — ужасное наполнение, присущее той разновидности истории, о которой он рассказывает. Она несет в себе войну, геноцид и фашизм.

Путин читал о различных царствах, существовавших в прошлом. Называя их «Россией», он претендует на их территории для Российской Федерации, которой правит сегодня.

Такая бессмыслица ведет к войне. По логике Путина, лидеры где угодно могут предъявлять бесконечные претензии на территории, основываясь на различных интерпретациях прошлого. Это подрывает весь международный порядок, основанный на законных границах между суверенными государствами.

В беседе с Карлсоном Путин сосредоточился на девятом, десятом и одиннадцатом веках. Москвы тогда еще не существовало. Так что даже если бы мы могли совершить желаемое путешествие во времени, как того хочет Путин, и перевести часы на 988 год, это не привело бы нас к стране со столицей в Москве. Большая часть нынешней территории России находится в Сибири. В те времена европейцы не контролировали эти азиатские территории. По логике Путина, Россия сегодня не может претендовать на территории, на которых она добывает природный газ и нефть. А вот другие страны и национальные меньшинства России — могут.

Путин приводит различные даты, чтобы сделать всвевозможные заявления. Любой человек может сделать то же самое в отношении любой территории. Итак, первое следствие путинской точки зрения заключается в том, что никакие границы не являются законными, включая границы собственной страны. Все можно отобрать, поскольку у каждого может быть своя история. Карлсон спросил Путина, почему тот должен был вторгнуться в Украину, и ответом стал миф об извечной России.

Вторая проблема после войны — геноцид. После того как вы решили, что страна в глубоком прошлом каким-то образом является и вашей страной сейчас, вы настаиваете на том, что единственная истинная история — это та, которая, как вам кажется, доказывает вашу правоту. Опыт людей, которые в действительности жили в прошлом и живут в настоящем, является «искусственным» (выражаясь одним из любимых слов Путина).

В интервью и в других своих спичах, произнесенных во время войны, Путин опирается на ложное различие между естественными и искусственными нациями. Естественные нации имеют право на существование, а искусственные — нет.

Но естественных наций не существует. Все нации создаются. Россия завтрашнего дня создается действиями русских сегодня. Если русские ведут беззаконную войну на уничтожение в Украине, это делает их другим народом, не таким, каким, они, возможно, были до этого. Это важнее, чем то, что происходило столетия назад. Когда нацию называют «искусственной», это оправдание геноцида. Язык геноцида не обращается к прошлому, он меняет будущее.

Все, кто не вписывается в путинскую историю (Россия извечна, поэтому русские могут делать все, что хотят), должны быть удалены, сначала из повествования о прошлом, а затем из тех нарративов, которые считаются человечными в настоящем. По логике Путина, не важно, во что верят люди и как они понимают свое прошлое. Именно он решает, какие души связаны с какими. Другим взглядам нет места в природе, потому что они возникли в результате событий, которые (по его версии) никогда не должны были происходить. Его мнение должно управлять прошлым, что требует насилия в настоящем: геноцида.

Если есть люди, которые говорят, что Украина существует, они должны быть уничтожены. В этом с самого начала заключалась логика российских массовых убийств. Путин рассчитывал, что Украина падет через несколько дней, потому что считал, что ему нужно уничтожить несколько украинцев, принадлежащих искусственной элите. Чем больше там оказывалось украинцев, тем больше людей нужно было убить. То же самое происходит и с физическими проявлениями украинской культуры. Россия уничтожила тысячи украинских школ. Везде, куда приходят российские войска, они сжигают украинские книги.

Третья проблема — это фашизм, выражающийся в виктимности. Путин — диктатор самой большой страны в мире и лично контролирует десятки, а скорее всего, сотни миллиардов долларов. И все же в своей собственной истории он — многословная жертва, потому что не все с ним согласны. Россия — жертва, потому что русские могут рассказать историю о том, как им необходимо вести геноцидную войну, и не все с этим согласны. Украинцы — агрессоры, потому что они не согласны с тем, что их самих и их страны не существует.

На самом деле, говорит Путин, украинцы — это «нацисты», слово, которое в его устах означает просто «людей, которые отказываются признать, что русские чисты, что бы они ни делали». Это утверждение жертвы: если украинцы — «нацисты», то русские — несмотря на то, что они начали войну, убили десятки тысяч людей, похитили десятки тысяч детей и совершают военные преступления каждый божий день — должны быть праведными страдальцами.

Вот как важен миф. Если все зло в прошлом совершали другие, как говорит Путин, то и все зло в настоящем должны были совершить другие. Путинская история идеально разделяет добро и зло. Россия всегда права, другие всегда неправы. Русские могут вести себя как нацисты, называя других «нацистами», и все в порядке. Россия — это народ с особой целью, которой приходится противостоять заговорам. Путинская война ведется под фашистскими лозунгами и фашистскими средствами, с помощью массовой пропаганды и массовой мобилизации.

Как есть три проблемы, связанных с «почему» (война, геноцид, фашизм), так есть и три проблемы, связанных с «как». Путин многое упускает до начала своего повествования, многое путает во время повествования и многое упускает в конце своего повествования.

Я бы предпочел закончить историю с «почему». Как только я перехожу к истории с «как», и начинаю исправлять фактические ошибки, я будто поддерживаю общую логику.

Итак, чтобы внести ясность: даже если бы Путин был достойным историком, это не означало бы, что он может (юридически, морально) претендовать на территорию на основании правильных вещей, которые он сказал о прошлом. Настоящие историки, как вы могли заметить, такой властью не обладают. Большая часть того, что Путин говорит о прошлом, смехотворна; но даже если бы он сказал несколько правдивых вещей, это не оправдывало бы разрушение международного порядка, вторжение в соседние страны и геноцид.

То, что Путин говорит об украинском прошлом, не только опасно и ошибочно, но и скучно.

Он упускает важные моменты в истории земель, которые сейчас являются Украиной. За тысячи лет до того, как Путин начал ошибаться, на землях, которые сейчас являются Украиной, проявились всемирно-исторические тенденции. Глубоко в бронзовом веке, около шести тысяч лет назад, на территории нынешней Украины существовали крупные поселения («мегаполисы»). Около пяти тысяч лет назад люди, построившие эти города, были вытеснены скотоводами, одомашнившими лошадь. Эти люди принесли из степи зачатки языков, на которых сейчас говорит около половины народов мира. Около двух с половиной тысяч лет назад скифы с территории нынешней южной Украины столкнулись с греками, передав им некоторые из своих лучших историй (в том числе об амазонках, женщинах-воительницах скифов). Скифия, или южное побережье нынешней Украины, питала Афины во времена их наивысшего расцвета, и греки жили в городах на нынешнем южном украинском побережье.

Оттуда можно перейти к сарматам, готам и хазарам. Земли нынешней Украины вполне могли быть первыми европейскими территориями, заселенными людьми; как бы то ни было, они были заселены, часто очень влиятельными народами, на протяжении примерно тридцати семи тысяч лет. Если бы сегодня действительно можно было претендовать на территорию на основании того, кто был там первым, то у России были бы слабые претензии на украинские территории.

Все высказывания Путина об интересующем нас периоде, начинающемся в девятом веке нашей эры, неверны. Он заводит Такера Карлсона приятной историей о том, как новгородцы «пригласили» «варяжского князя» править ими. История — дело более жесткое. Это была эпоха викингов. Компания викингов-работорговцев, известная как «Русь», пробиралась вниз по Днепру, чтобы обменять своих рабов-славян на серебро. В конце концов викинги сделали Киев, в то время хазарский форт, своим главным торговым пунктом и портом, а затем и столицей.

В интервью Путин предлагает Карлсону поверить, что это было «централизованное государство» с «одним и тем же языком». Это просто невежество. Это было средневековое королевство, а не государство в нашем понимании. Оно точно не было централизованным. Это фантазия. У него также не было единого языка. У правителей-викингов, а также у правителей и в пост-викинговскую эпоху было три имени: скандинавское, со временем — также местное (славянское), а после обращения — еще и крещеное.

В то время и в том месте существовал славянский язык, на котором говорила большая часть населения и, в конечном счете, правители, но это не был современный русский язык или русский какого-то любого другого вида. Часть политического языка была заимствована у хазар. В древнем Киеве были евреи, знавшие иврит и славянский язык. Там говорили и на многих других языках, принадлежавших к разным языковым семьям.

Если бы Путин всерьез считал, что прошлое определяет настоящее, он должен был бы сказать, что территории средневекового государства викингов, Киевской Руси — большая часть Украины, вся Беларусь, часть северо-восточной России по сегодняшним границам — должны принадлежать Швеции, или Дании, или Норвегии, или, возможно, Финляндии. Создание Киевской Руси было одним из нескольких впечатляющих примеров государственного строительства викингов образца примерно 1000 года.

Эта обширная история включает в себя Сицилию, Нормандию (и, соответственно, косвенно Англию), а также скандинавские королевства. Иногда амбиции викингов охватывают сразу несколько таких государств, как в случае с Харальдом Хардрадой, который служил в армии Киевской Руси, взошел на трон в Норвегии и вторгся в Англию. Путин говорит о Ярославе Мудром — в исландских источниках этот удивительный правитель фигурирует как Ярислейф Хромой. Он был широко известен в тогдашней Европе (но не в Москве, которой не существовало).

Затем в 1240 году в Киев приходят монголы. Это неловкий момент для Путина, поскольку он выявляет проблему в его рассуждениях. Если монголы уничтожили Киевскую Русь примерно в 1240 году, почему бы не выбрать именно эту дату в качестве вечно актуальной? Почему это хуже, чем более ранние и более поздние даты, которые выбирает Путин? Почему Монголия не претендует на Киев и, соответственно, на Россию? По логике Путина, должна. Путин поспешно переходит от этой неловкости к (ложному) утверждению, что «северные города сохранили часть своего суверенитета». Он имеет в виду, что Москва сохранила суверенитет Киевской Руси под властью монголов. Но Москвы тогда опять же не существовало. К моменту нашествия монголов на этом месте уже существовало поселение, но монголы сожгли его. Когда Москва была отстроена, она стала местом сбора дани для монгольских владык. Таков момент основания государства с центром в Москве. Почему же тогда сегодняшняя Москва не принадлежит Монголии?

В английской стенограмме интервью, предоставленной канцелярией президента Российской Федерации, которую я использую, Путин постоянно говорит «русский». Не стоит ожидать, что Карлсон обратит на это внимание, но каждый раз, когда Путин произносит это слово, он делает ошибку, по крайней мере, для большинства веков, о которых он говорит.

Киевская Русь никоим образом не была «Россией». Она была названа в честь викингов, которые стали правителями. Это название «Русь» стало ассоциироваться с землей и ее народом, а также с христианством. Но термин «Россия», как его использует Путин, когда речь идет о чем-то конкретном, — это империя, основанная в Санкт-Петербурге (городе, которого не существовало во времена Киевской Руси) в 1721 году. Эта Российская империя была названа «Российской» именно как претензия на земли и историю. Но то, что Петр Великий принял умное пиар-решение спустя полтысячелетия после взятия Киева монголами, не означает, что в момент прихода монголов существовала Россия. Ее не было.

Российская империя, возникшая из Москвы, была очень важным государством. Но даже Российская империя (1721−1917) не была Россией в том смысле, в котором хочет видеть ее Путин. Большая часть ее территории находилась в Азии. На большей части ее территории на протяжении всего времени существования не было русского национального самосознания. Большая часть населения не говорила по-русски. Правящий класс был в основном немецким, польским и шведским. Екатерина Великая, императрица, которую почитает Путин, была немецкой принцессой, пришедшей к власти после убийства своего мужа, который был немецким принцем. (То же, кстати, можно сказать и о советской элите. Только с Борисом Ельциным и его избранным преемником Путиным мы имеем перед собой однозначных русских, прочно правящих в стране под названием Россия. Возможно, именно эта новизна и неопределенность стоят за взглядом на прошлое, который одновременно наивен и циничен. Российская государственность — постмодернистская, и это заметно).

Перейдя от средневековья к современности, Путин затем совершает огромную ошибку, умалчивая о важных вещах. Он очень кратко упоминает Великое княжество Литовское и Речь Посполитую, и только для того, чтобы сказать Карлсону, что они угнетали «русских». Великое княжество Литовское и Речь Посполитая были крупнейшими странами в Европе. Именно Литва унаследовала большую часть земель старой Руси примерно в то время, когда ее правители стали королями Польши. Польско-Литовское государство включало в себя Киев на протяжении более трехсот лет — дольше, чем Киев был частью Киевской Руси, дольше, чем Киев когда-либо входил в состав Российской империи. Большая часть впечатляющей политической культуры Киева переместилась в Вильнюс. Опять же, по логике самого Путина, на земли, которые сейчас являются Украиной, должны претендовать сегодняшняя Литва или сегодняшняя Польша.

За эти триста лет произошло много событий: ренессанс, реформация, контрреформация. Все это наложило отпечаток на Украину (так она теперь называлась) и сделало ее отличной от московитского государства, в значительной степени не затронутого этими тенденциями. Украинские казаки восстали против польского правления, основываясь на понимании правового долга правителей перед подданными, которое существовало в Польше-Литве, но не в Московии. Когда украинские казаки восстали против польского правления, их возглавил человек, получивший образование у иезуитов, знавший украинский, польский и латынь, но не знавший русского языка, и использовавший переводчиков для общения с москвичами. Казаки сотрудничали с Москвой после того, как потеряли своих крымско-татарских союзников, и это привело к войнам, которые разрушили Польско-Литовское государство и позволили Московии расшириться на запад.

Но Путин ошибается в том, что договор, подписанный между казаками и Москвой в 1654 году, был неким вечным скреплением душ украинцев с русскими. Как и многое другое, в чем он уверен, это была часть советской пропаганды, распространяемой с определенной целью. Хрущевский режим выдвинул это утверждение, чтобы объяснить, почему Украина, которую все признавали как нацию, тем не менее была навечно привязана к России в составе СССР. Оно было основано на политической необходимости, а не на исторических фактах. Есть что-то жалкое в том, что человек, столь искушенный во лжи, как Путин, на самом деле верит в ту ложь, которую ему говорили в молодости.

Путин снова и снова ошибается насчет украинского языка, что типично для имперской глухоты. Это правда, что украинцы сегодня могут говорить как по-русски (хотя многие, по понятным причинам, отказываются это делать), так и по-украински. До недавнего времени при встрече с русскими украинцы переходили на русский. Такая вежливость создавала у россиян впечатление, что украинский язык — это просто диалект русского или что украинского языка не существует. Простая истина заключается в том, что украинцы знают русский язык, потому что они его выучили. Русские не знают украинского, потому что не учат его. Российские солдаты сейчас, спустя два года после начала войны, упорно называют украинский язык, который они слышат на радиоперехватах, «польским», потому что они не в состоянии понять очевидное: украинский язык существует, и они его не понимают. Представление Путина о том, что украинского языка не существует, подобно его представлению о том, что не существует ни украинской страны, ни украинского народа: оно геноцидно, потому что только массовые убийства могут сделать его правдой. И, конечно, из этого интервью ясно одно: Путин считает само собой разумеющимся, что убить любое количество людей предпочтительнее, чем признать ошибку. Идеи имеют значение. Именно потому, что он во всем ошибается, он должен убивать.

Путин, пожалуй, ближе всего подошел к осознанию собственной проблемы, когда говорит о двадцатом веке и создании Советского Союза (и его украинской республики). Путин уверен, что в истории не было никакой Украины, и поэтому он должен представить Ленина и Сталина дураками, потому что они действовали так, как будто Украина существовала на самом деле. Ленин и Сталин были разными людьми, но они не были дураками. Путин говорит, что они действовали по «необъяснимым» или «неизвестным» причинам, создавая Украинскую республику и проводя (в 1920-х годах) политику, согласующуюся с существованием украинского языка и культуры. Ленин и Сталин сделали это, потому что знали, исходя из своего личного опыта, что существует украинское национальное движение. Они совсем не желали этого; они просто сталкивались с этим на каждом шагу. Они знали, что в Российской империи существовало украинское национальное движение. Они знали, что украинцы пытались создать государства после большевистской революции. Они знали, что эти попытки потерпели поражение после нескольких лет жесточайшего насилия, и что в долгосрочной перспективе придется делать что-то еще.

Путин называет Советский Союз «Россией» и говорит Карлсону, что СССР был просто другим названием для России. Здесь он совершенно неправ. Россия была частью Советского Союза. Около половины населения не были русскими. Украина и другие республики подвергались политике русификации, но ни один советский лидер не утверждал (как это делает Путин), что эти республики являются составной частью России. Советский Союз принял такую форму, как номинальная федерация национальных республик, потому что Ленин, Сталин и другие большевики более ста лет назад знали, что им придется считаться с Украиной. Они создали Советский Союз с национальными республиками, потому что знали, что им придется пойти на компромисс с политической реальностью, прежде всего с реальностью Украины.

Когда в начале 1930-х годов советская политика обернулась против украинцев, это произошло потому, что Сталин боялся потерять Украину в результате своей собственной катастрофической политики, а не потому, что он считал, что Украины не существует. Он был прав, полагая, что украинские крестьяне будут сопротивляться его политике изъятия их земель; многие из них так и делали, пока могли. Он и другие члены политбюро организовали политический голод в Украине, исходя из логики, что именно украинцы должны быть наказаны за провалы политики самого Сталина. Путин полностью игнорирует эти события, но они были живой и незабываемой реальностью для выживших. Память поколений о том, что украинцы называют Голодомором, — это то, чем украинцы сегодня отличаются от русских.

Путин говорит о Второй мировой войне так, словно это была русская этническая борьба, но это была борьба советских людей. И советские народы, которые пострадали больше всех, после евреев, — были белорусы и украинцы. В немецкой оккупации погибло больше украинцев, чем русских. В Красной армии, разгромившей немцев на восточном фронте, украинских солдат было больше, чем русских. Это одни из важных фактов современной истории, которые Путин просто обходит стороной. Или выдумывает: например, утверждает, что читал украинскому президенту Владимиру Зеленскому лекцию о его отце, который служил в Красной армии. На самом деле это был дед Зеленского. Его прадед и три двоюродных деда были убиты во время Холокоста. Путин потерял счет поколениям и утратил представление о том, что и для кого имеет значение.

Что Путин должен сказать о Второй мировой войне, так это то, что Гитлер был прав. Вот уже десять лет Путин оправдывает пакт Молотова-Риббентропа, союз между Сталиным и Гитлером 1939 года, с которого началась Вторая мировая война. Вначале его аргументы сводились к тому, что когда Советский Союз решил присоединиться к нацистской Германии во время вторжения в Польшу, он делал то же, что и все остальные. Но трудно понять, как Гитлер мог бы начать войну, если бы Советы просто придерживались пакта о ненападении, который они ранее подписали с Польшей.

Теперь Путин сделал еще один шаг, заявив, что Польша (каким-то образом) слишком много, и в то же время недостаточно сотрудничала с Германией, и тем самым сама навлекла на себя войну. Путин хочет сказать, что Польша сотрудничала с Германией, чтобы отвлечь внимание от того основного факта, что Советский Союз вступил во Вторую мировую войну в качестве союзника Германии. Варшава отказалась воевать на стороне Берлина в 1939 году, Москва же согласилась. Путин возлагает вину за войну на Польшу, потому что его собственный подход к границам и истории в 2024 году похож на гитлеровский в 1939 году. «Исторические» аргументы Путина в отношении Украины совпадают с нацистской пропагандой в отношении Польши, вплоть до рассуждений об «искусственных» государствах и народах, не имеющих исторического права на существование.

Утверждение Путина о том, что украинцы — настоящие нацисты, даже не оформлено в виде истории. Он просто утверждает это. Подобные заявления сами по себе являются фашистскими: они основаны на внутренней политике «мы и они», в рамках которой русским говорят, что они всегда невиновны; и на международной пропагандистской кампании, призванной сбить с толку оскорблениями.

У Украины гораздо меньше проблем с ультраправыми, чем у России, или, если на то пошло, чем у Соединенных Штатов, или практически у любой другой европейской страны, которую вы захотите назвать. Украинцы избрали президента-еврея с более чем 70% голосов, и его еврейство не стало большой проблемой. В других странах это было бы проблематично. Министр обороны Украины — крымский татарин (и мусульманин). Главнокомандующий вооруженными силами Украины родился в Советской России от русских родителей. Даже в военное время Украина отличается разнообразием, что отражает ее захватывающую историю — прошлое, которое невозможно описать в подобном тексте, имеющем узкую цель — показать, как и почему Путин не прав.

Путин дает интервью с 2010 года; его миф о прошлом — главная тема моей книги «Дорога к несвободе», в которой подробно описаны его истоки и последствия. Подобная история Путина ведет к войне, геноциду и фашизму. Кроме того, хотя это может показаться гораздо меньшей раной, из-за нее гораздо сложнее работать историкам.

Когда истории, подобные его, пользуются успехом, люди в других странах думают, что им тоже нужен рассказ о вечной невиновности, чтобы оправдать ужасы повседневности. И историки могут быть втянуты в этот водоворот, тратя свое время на то, чтобы реагировать на ложь, вместо того чтобы заниматься исследованиями.

Тимоти Снайдер, New Voice